Загадки любви - [24]

Артур притормозил, обернулся вполоборота: лицо его было покрыто неровными алыми пятнами, а дыхание – сбивчивым и частым. Очевидно, пробег давался ему с трудом.

– Успеваешь? Может, передохнем?

Я улыбнулась, жалея его, и, пытаясь изобразить естественность, заявила:

– Ты как марафонец мчишься! За тобой не угонишься. Постоим немного.

Но Артуру не стоялось на месте, он приблизился ко мне задним ходом, склонился к моим ботинкам, проверил крепления. Затем выпрямился, снял перчатки и стал тереть мне щеки, хотя отморозить их при нулевой температуре воздуха я никак не могла. И наконец, сжал ладонями мои декоративные наушники в виде круглых меховых подушечек.

– Ушки больше не болят, а, «девочка в чепчике»?

Теперь детское прозвище меня не обижало, а, напротив, казалось очень нежным и приятным.

Мы обнялись, стоя вполоборота друг к другу. Наши губы почти соприкоснулись, однако ноги, зажатые креплениями лыж, мешали свободе движений. Когда Артур шутливым рывком привлек меня к себе, мы оба повалились в снег. Две пары лыж скрестились над нашими головами, и я испугалась, что мы сломаем или лыжи, или ноги. Но Артур ловко высвободил мои и свои ботинки из креплений, и уже ничто не мешало нам дурачиться и барахтаться в снежной постели. Казалось, мы оба вернулись в детство.

Прекратив дурачиться, мы встали, с трудом отряхнули мокрый снег с одежды. В запале игры с моей головы слетели теплые наушники, но я не замечала этого. Однако заметил Артур и быстро натянул на мою голову свою вязаную шапку. Потом и наушники отыскались, но они безнадежно вымокли, так что я просто сунула их в карман куртки. Наконец мы снова встали на лыжи, но повернули назад, чтобы успеть к обеду.

В столовой после улицы показалось душно. И малоприятные запахи кухни – смесь подгоревшей картошки и квашеной капусты – наполняли обеденный зал. Кроме того, обнаружилось, что на базе есть и другие отдыхающие: пенсионеры, инвалиды, мамаши с малолетними детьми. Причем всех нас уплотнили, усадив за несколько близко стоящих столиков, хотя половина зала пустовала. Вся эта кормящаяся масса гудела, как улей, поэтому мы, быстренько отобедав, покинули сей бедлам. Вот он, ненавязчивый российский сервис.

Однако на базе отдыха обеспечивали и развлечения. Возвращаясь в номер, мы остановились в вестибюле у стенда с объявлениями. Артура привлекло название фильма в видеосалоне, что-то о звездных войнах. А я обратила внимание на приглашение в сауну. Захотелось прогреться, потому что после утренних игр на снегу я чувствовала уже покалывание в ушах. Попаримся, а потом можно пойти и в кино.

Артур, против ожидания, не поддержал идею с сауной. Сказал, что не любит париться, что плохо переносит жару.

– Так это ж финская баня! В ней жара не ощущается! – пылко возразила я.

Мы продолжали спорить все время, пока шли по длинному коридору, возвращаясь в номер. Его нежелание идти со мной в сауну задело меня. Ведь в сауне можно не только париться... Я намекнула Артуру о возможностях. Он промолчал.

Войдя в комнату, я замолчала и демонстративно стала собирать вещи для сауны и душа: пойду одна. Артур, однако, нарушил гнетущую тишину и произнес испугавшую меня фразу:

– Что ж, Долька, видно, скрывать дольше смысла нет. Рано или поздно пришлось бы сказать правду.

Я замерла, подумав о худшем:

– У тебя что-то со здоровьем не так?

Артур отошел к окну и устремил взгляд на заснеженные вершины елей.

Я подошла к нему, участливо сказала:

– Ну ладно. Не можешь идти в сауну, отдохнем в номере.

– Раз ты настаиваешь, пойдем в сауну, – возразил Артур, будто не слыша моих слов.

Мы побросали полотенца-шампуни в пакет и вновь спустились на первый этаж, где располагалась сауна. Однако радостного ожидания у меня уже не было. Напротив, меня грызла тревога.

Оказалось, что полотенца мы взяли зря, служащий выдал нам простыни, объяснил порядок пользования сауной. Сказал, что в ее помещении мы можем находиться нагишом, но если захотим освежиться в бассейне, то придется взять напрокат купальник и плавки – бассейн был общим: для взрослых и детей.

Артур отказался от бассейна, сказал, что обойдется душем.

Я разделась первая и поспешила из раздевалки в теплое нутро сауны. Посидев две-три минуты в одиночестве, обеспокоилась, почему нет Артура. Но беспокойство мое было напрасным: открылась дверь и он вошел. Вошел и остановился.

Накануне вечером, когда волнение первой встречи наедине затмило мне разум и глаза, мне не удалось посмотреть на обнаженного Артура. К тому же он выключил тогда свет, и мы занимались любовью во тьме. А здесь в сауне все же было освещение, достаточное, чтобы разглядеть человека.

Я сидела на широкой теплой скамье. В желтоватом мареве передо мной возвышался Артур в небрежной позе философа с переплетенными у груди руками. Почему накануне он стеснялся показать себя? Да, слегка полноват, но мускулы грудной клетки достаточно развиты, да и животик выпирает не слишком. Я опустила глаза к полу и вновь скользнула ими – теперь снизу вверх: крепкие ноги, слегка поросшие волосами, упругие, хотя полноватые бедра. И выше. О-о-о! Вздрогнул, пришел в движение... Еще секунда, и Артур чуть ли не прыжком приблизился к моей скамье – я подалась назад. Но он схватил меня, как игрушку, утвердил на своих коленях, с силой прижал к себе. Я откинула голову назад и отдала себя в его руки. Артур был неподражаем, а я потеряла ощущение реальности.