Загадки цинхоны - [9]
Патриарх лесов
В сравнении с этим могучим великаном обычные деревья выглядят карликами. Кажется, очень тесно пятнадцати его стволам (каждый из которых сам не меньше большого дерева), расположившимся по кругу на толстенном, приземистом штамбе. Словно ручка невиданно огромного зонтика, поддерживает он этими стволами-деревьями свою густую величавую крону.
Сколько исторических событий отшумело в прошлое, сколько сменилось человеческих поколений на веку этого редкостного долгожителя: свирепые татаро-монгольские орды, подобно смертоносному наводнению, захлестнули Русь и через долгие годы схлынули в пустыни Востока, отгремела громкая казацкая слава Запорожской Сечи, запылали огни днепровских социалистических строек… А он все еще растет-зеленеет в селе Верхняя Хортица, что близ Запорожья, никак не насытится жизнью, хотя возраст у него внушительный — свыше 800 лет.
Наука утверждает, что в давние времена приднепровские просторы были сплошь покрыты вековыми дубравами. Но хортицкий ветеран, выстоявший в жестокой борьбе со стихией, красуется теперь среди раздольных степных просторов Украины.
С волнением, которое всегда вызывают памятники, читаем на мемориальной доске, любовно изготовленной и прикрепленной к дереву:
«Запорожский дуб — памятник природы XIII века.
Высота дерева — 36 метров,
Диаметр кроны — 43 метра,
Длина окружности ствола — 632 сантиметра».
Предание гласит, что этот великан пользовался особым уважением у запорожских казаков. Не одно поколение их отдыхало в тени его громадной кроны, вынашивая планы своих походов. Легенда утверждает, будто именно здесь собирал Богдан Хмельницкий войско для борьбы с польской шляхтой и здесь же, выступая в поход, принимал присягу своих рыцарей. Напутствуя отважных побратимов, он призывал их быть в бою такими же стойкими и непоколебимыми, как этот степной гигант.
Упорно держится в окрестных селах легенда, будто именно под этим дубом запорожцы, оглашая всю округу богатырским хохотом, сочиняли свое знаменитое письмо турецкому султану…
А вот дубы, которые были свидетелями более близких по времени великих исторических событий.
В годы Отечественной войны не раз, например, помогали нашим партизанам растущие на Кировоградщине, в Хиревском лесничестве, трехсотлетние деревья-великаны. Здесь прятались местные подпольщики во время облав фашистов, отсюда вели наблюдения за врагом партизаны. Сейчас эти памятные деревья называют партизанскими дубами.
Неподалеку от шахтерской здравницы Святогорска (Донецкая область) на опушке молодой государственной полосы Белгород — Дон одиноко возвышается другой великан, на котором укреплены мемориальная доска и портрет совсем еще молодого советского офицера. На доске надпись: «На этом месте в августе 1943 года геройски погиб офицер артиллерии Владимир Максимович Камышов». Во время жестоких боев с гитлеровскими захватчиками при форсировании Северного Донца условия местности не позволяли вести меткий огонь по врагу. Тогда Камышов под ураганным обстрелом фашистов устроил в кроне господствующего над местностью дуба наблюдательный пункт и отсюда корректировал огонь. Вражеский снаряд смертельно ранил храброго офицера. Сильно повреждены были ветви и ствол дуба. Медленно, как настоящий богатырь, боролся он со смертью и только на двадцатый год засох. Но и сухой, стоит дуб-великан, словно величественный монумент, на могиле героя.
«Среди стихий, которым предки поклонялись за силу, добро или красу, были и растительные великаны, подобные дубам, что еще недавно высились на Хортице», — говорит в своей пламенной речи-гимне зеленому другу профессор Вихров из «Русского леса» Леонида Леонова.
И он прав. Немногие деревья издавна пользуются такой любовью и почетом у всех народов, как дуб. Славяне, древние греки, римляне еще на заре своей истории поклонялись этому дереву, нередко переваливавшему за 1000–1500 лет, приписывали ему чудодейственные свойства, сочиняли про него мифы, легенды, песни и былины. В Греции дубовая ветка была эмблемой силы, могущества и знатности рода. Дубовыми венками награждали воинов, совершавших выдающиеся подвиги.
Обожествляя дуб, древние греки посвящали его Аполлону — богу света, покровителю искусств. Могучие вековые деревья часто провозглашались святыми. Под ними совершались жертвоприношения, проводились оракульские «прорицания», якобы исходившие от божества: жрецы на свой лад истолковывали шум ветвей и шелест дубовых листьев, составляя пророчества для многочисленных посетителей.
В древнем Риме дуб посвящался верховному богу — Юпитеру, а желуди назывались юпитеровыми плодами. Знаменитый римский натуралист Плиний Старший в своих сочинениях о растениях того времени писал, что дубы «…не тронутые веками, одного возраста со вселенной, они поражают своей бессмертной судьбою, как величайшее чудо мира».
Подобно грекам и римлянам, и славяне относили дуб к числу святых деревьев. Они посвящали его могущественному богу грома и молнии — Перуну. В старинных летописях можно встретить упоминания о «Перуновом дереве». Здесь, как и в Греции, приносились жертвы богам, созывались военные советы, принимались важные государственные решения.
