Загадка красных гранатов - [23]

— Слушай, Пуаро, — Луна начал мерить шагами комнату, — ты только не паникуй раньше времени, но теоретически такое возможно.

— Теоретически! — Иван уже не мог сдерживаться. — Сейчас предку позвоню. Пусть менты проверят.

И он схватил телефон.

— Про камушки, про камушки молчи, — Муму, конечно, не смог удержаться от напутствий.

— Что я, дурак, — Иван уже набрал собственный номер. — Па! — прокричал он в трубку. — А может, нам подложили бомбу?.. Да я именно своим делом и занимаюсь. Между прочим, тоже тут живу… Ах, уже проверили, и ничего нет! Так бы сразу и сказал… Хорошо, я буду непоздно.

— Уф-ф, — Иван положил трубку. — Оказывается, ещё до того, как меня вниз вызвали, всю нашу квартиру с собакой прошуровали именно на предмет бомбы. Так что, Луна, зря ты панику поднял.

— Это не я, а Варька, — поторопился напомнить Павел.

— Знаете, по-моему, лучше перестраховаться, чем недостраховаться, — сказала она.

— В общем-то да, — Иван не собирался спорить.

Узнав, что в квартире нет бомбы, он даже испытал некоторое облегчение. Все-таки одной опасностью меньше. Правда, оставалась ещё куча других, и это отнюдь не воодушевляло.

— Я все-таки предполагаю, что камушки подразумевали дом не как квартиру, а как общее архитектурное сооружение, — снова заговорил Герасим.

— Тогда тебе, Пуаро, — подхватил Павел, — опасность может грозить из любой квартиры.

— Та-ак, — подсчитал Муму. — В нашем доме двенадцать этажей, два подъезда и куча квартир.

— А в квартирах куча жильцов, — дополнила картину Варя. — Пойди тут установи, от кого нашему Ване грозит опасность.

— Детей и стариков, наверное, можно исключить, — предположил Павел.

— Смотря какие дети и старики, — ехидно произнесла Варвара.

— Вообще-то верно, — Павел вынужден был согласиться.

— Иван, — Марго посмотрела ему прямо в глаза. — Я все-таки в этом доме живу с самого рождения. И в нашем подъезде почти всех соседей знаю хотя бы в лицо. Вспомни: как выглядела та тетка, с которой ты тогда ехал в лифте?

— Спроси что-нибудь полегче, — вздохнул Пуаро. — Понимаешь, она была среднестатистическая.

— Ты просто очень ненаблюдательный, — с осуждением посмотрел на него Муму. — У каждого человека есть свои отличительные особенности.

— Вот это ты, Мумушечка, не в бровь, а в глаз, — с восторгом произнесла Варя. — У тебя уж точно есть своя отличительная особенность.

— Гер-расим — дур-рак, — немедленно объявил попугай.

— Нет, Птичка, — звонко расхохоталась Варвара. — Я хотела сказать помягче: «Герасим — зануда». Хотя, может быть, ты и прав.

— Ну, знаете ли, — Герасим вскочил на ноги и патетическим тоном воскликнул: — Я ухожу!

Он и впрямь сделал резкий шаг к двери, но, зацепившись за ножку журнального столика, едва не растянулся на ковре посреди гостиной.

— Не умеешь — не выпендривайся, — хихикнула Варя.

— Пр-риколист, — поставил собственный диагноз попугай и вдогонку присовокупил свистящим шепотом нечто среднее между «вшивый» и «плешивый».

— Ну, знаете ли, — Герасим затрясся от ярости. — Это он тоже, скажете, из телевизора почерпнул?

— Не уверена, но все может быть, — ответила Марго. — По телевизору разное передают.

— Укр-репляй нер-рвы, — Птичка Божья скосил злобный глаз на Герасима.

И так как друзья снова не удержались от смеха, Герасим вновь тоном плохого актера из провинциального театра крикнул:

— Нет, я все-таки ухожу! Счастливо оставаться!

— Так уж скажи на прощание: «Карету мне, карету! «— не унималась Варя.

— Обойдешься, — вызверился на неё Муму.

— Эй, ну вы даете. Нашли время, — призвал их к порядку Луна. — По-моему, нам все-таки следует о Ваньке сейчас подумать.

— Ладно уж, — Герасим вновь опустился в кресло.

— Довер-ряй, но пр-ровер-ряй, — снова вклинился в беседу попугай.

— Марго, — нахмурился Каменное Муму. — Я категорически заявляю: или ты уберешь его отсюда, или я за себя не ручаюсь.

— Не р-рычаюсь! Не р-рычаюсь! — переиначил на свой лад явно новое для него слово попугай и с шумом затрепыхал крыльями.

— Правильно, — кивнула Варя. — Ручаться ты, Птичка, не можешь, у тебя рук нету. А рычать…

— Гр-р! Гр-р! — не дал ей договорить пернатый разбойник. — Пер-редача «В мир-ре животных»!

— Это они с бабушкой каждую неделю смотрят, — пояснила Марго. Затем, враз став серьезной, перевела взгляд на Ивана. — Все-таки постарайся вспомнить, какая она была. Это ведь очень важно.

— Сам знаю, что важно, — с грустью проговорил тот. — Эх, рассмотреть бы её тогда получше.

— Думай, Ваня, думай, — в Варином голосе послышались повелительные интонации.

— Ну-у, — от напряжения Иван так сморщился, будто съел что-то кислое. — Она была в пальто.

— Очень ценное наблюдение, — хмыкнула Варя. — Когда в феврале месяце человек ходит в пальто, а не раздетый, это крайне настораживает.

— Варвара, — сварливо прогундосил Герасим. — Ты можешь хоть раз в жизни обойтись без своих идиотских подколов? Ведь вспоминать человеку мешаешь.

— Заткнись, Васисуалий Лоханкин, — пренебрежительно отмахнулась от него Варя.

Герасим мигом встал в картинную позу и достойно ответил ей цитатой из того же «Золотого теленка»:

— «Волчица ты, тебя я презираю!»

— Пр-резираю, — с большой охотою повторил попугай.