Загадка иммунитета. Механизм развития аутоиммунных заболеваний и доступные способы остановить этот процесс - [9]

– Было бы здорово поболтать. Давай же, я настаиваю, – сказал он с улыбкой, увидев, что я сомневаюсь.

Он казался серьезным человеком, и, чтобы разговориться, нам нужно было немного расслабиться. Было начало семестра. Регулярные студенческие вечеринки и мероприятия длились с вечера до раннего утра. Я решила, что один раз позволю себе отдохнуть и больше никогда не буду на них ходить.

– Ладно, пошли в паб, – сказала я, стараясь выглядеть круто.

Я притворилась, будто меня нисколько не смущает тот факт, что сейчас раннее утро. Робин удовлетворенно кивнул и повел меня в ближайший паб. Там он бросил куртку на спинку стула и взглянул на бар.

– Что ты будешь? – спросил он.

– Водку с колой, – дерзко ответила я, садясь на стул перед ним.

Он почти незаметно приподнял брови – наверное, подумал: «С кем, черт возьми, меня поставили в пару?» Он принес напитки и рассказал, что родом из норвежского города Порсгрунн.

Мы стали проводить все больше времени вместе. Он готовил норвежского лосося на ужин, а в выходные мы путешествовали по Великобритании. Вместо того чтобы сводить меня на романтический «Ноттинг-Хилл», мы пошли на «Ведьму из Блэр», фильм ужасов.

Через несколько месяцев Робин пригласил меня отпраздновать Рождество и Новый год с ним в Норвегии. Я с радостью согласилась и приехала в декабре на высоких каблуках. Мне даже в голову не пришло, что на земле может лежать снег. Однако замерзшие ноги не помешали мне по уши влюбиться в очаровательную страну с ее разноцветными домиками. Стойкие норвежцы не унывали из-за низкой температуры и обледенелых дорог. Я привыкла проводить каникулы в шумной, зловонной, жаркой и влажной Индии. В Норвегии царила удивительно спокойная атмосфера. Мне она показалась такой же экзотической, как Индия норвежцам. Несмотря на высокие каблуки и лед под ногами, в этой стране я чувствовала себя в безопасности.

Через несколько месяцев мы с Робином тайно обручились. Я почувствовала, что это правильное решение, и вскоре мы поженились на Шпицбергене. Отец не очень хорошо принял эту новость: факт, что я вышла замуж тайно и без семейного благословения, казался ему унизительным. После маминой смерти он очень изменился, и мы отдалились друг от друга. После моего замужества мы полностью прекратили общение.

* * *

Во время практики в больнице я услышала множество историй женщин, которые заболели ревматоидным артритом сразу после родов. С ними произошло то же, что с моей мамой. А потом я забеременела. Стоило ли мне беспокоиться, что эта же болезнь спит внутри меня? Вдруг она пряталась в моем теле и ждала возможности показать себя?

3 Гены или окружающая среда?

Аутоиммунные заболевания кажутся результатом плохого сочетания генов и окружающей среды.

Дэвид Хэфлер, заведующий кафедрой неврологии в Йельской школе медицины, цитата из Washington Post, 2016

Канпур – это город на севере Индии, где проживает несколько миллионов человек. Он известен производством высококачественной кожи, и эта отрасль промышленности выводит город на первые места списка самых загрязненных мест страны. Каждое утро лучи солнца с трудом проникают через густой смог. В этом городе выросла моя мама.

Когда я была маленькой, мы ездили в Канпур каждое лето, чтобы навестить родственников. Мне нравилось путешествовать. Крошечные контейнеры с самолетной едой, внимательные бортпроводники, готовые позаботиться о не по годам развитой девочке, – все это доставляло мне удовольствие. С годами я стала прекрасно ориентироваться в аэропорту Хитроу в Лондоне. Я везла маму в инвалидной коляске через зал ожидания вылета к выходу на посадку.

Во время последних поездок в Индию мама в основном оставалась в доме и лежала в темной комнате, потому что ей было очень тяжело. Но ей все равно нравилось ездить в Канпур: так она могла освободить меня от заботы о ней. Там были сестры, братья, кузены, кузины и ее мать, которые могли ухаживать за ней. В течение нескольких идиллических недель я могла просто быть ребенком.

Мы жили в похожем на гараж доме, где вместо дверей были дыры в стенах. На заднем дворе росла гуава, и обезьяны с удовольствием поедали красные и желтые плоды. В углу стояла пластиковая бочка с водой, на поверхности которой плавал кувшин. Это был душ. Там хихикающие дети могли встретить свою бабушку, которая, будучи не слишком стеснительной, мылась, прикрывшись лишь полосочкой ткани, обернутой вокруг талии. По утрам мы с любопытством наблюдали за молочником: он сидел у входа в дом и доил корову, которую привел с собой. Это служило гарантией того, что молоко не было разбавлено водой.

В Индии мне казалось, что мы вошли в шкаф и оказались в совершенно другом мире. Все было другим. Вместо унитазов были дыры в земле с отпечатками ног с двух сторон. Однажды, когда я пришла в местную школу, из импровизированного унитаза выползла змея, и я с энтузиазмом сообщила об этом учительнице. Вскоре в туалет вошел человек с полным снаряжением охотника за привидениями, чтобы избавиться от змеи. Не хотела бы я провести последние секунды своей жизни в туалете!

Разумеется, я унаследовала гены от своих индийских родителей. В процессе эволюции эти гены менялись в соответствии с окружающей средой. По описанию моих каникул в Индии понятно, что индийские и британские дети живут совершенно в разных условиях.