Загадка Байкала - [18]
— Вон там вынырнет, — уверенно ткнул один из наблюдающих в невидимую точку вправо от плота…
— Дальше, дальше, что ты!
— И… десять, одиннадцать…
Иннокентий, получивший второе место на состязаниях «Динамо», когда служил в погранчастях, был гордостью молодежи прииска. Сейчас он усиленно тренировался для участия в проплыве Сочи-Туапсе, где должен был представлять сибирских физкультурников.
— Тридцать… тридцать один…
— А вдруг судорога…
— Сам ты судорога… Тридцать три… тридцать четыре…
Точно на сороковой секунде Иннокентий вынырнул метрах в тридцати от плота. Но вместо крика приветствия у присутствующих вырвался крик изумления. В полукилометре от того места, где маячила голова Иннокентия, неожиданно взметнулся столб воды, сверкнул на солнце металлический шар и, описав крутую параболу, плюхнулся в воду…
Вынырнувший Кеша, видимо, также заметил необычайное явление. Не оглядываясь, высоко взмахивая руками, полным ходом плыл он к берегу…
Золотоискатели с галденьем теснились у перил плота, глядя туда, где на легких волнах покачивался огромный блестящий шар. Сторож прииска Никифор Никодимович выскочил на шум из будки, держа берданку наизготовку. А минуты через две Иннокентий, Олин и еще трое золотоискателей уже мчались на моторной лодке к загадочному предмету. Никифор Никодимович с берданкой наперевес стоял на носу.
— Гляди в оба! — кричал звонкий голос с берега.
Когда лодка подошла к шару, Иннокентий мигом вскарабкался на него и закрепил на гребне конец буксирного каната. Стальной шар подтащили и пришвартовали к краю плота.
Из футляра на крышке люка Олин достал гаечный ключ и вместе с Иннокентием стал один за другим освобождать болты.
Трое золотоискателей бережно приняли на руки отвинченную крышку. Олин наклонился над отверстием люка.
— Есть кто?
Не получив ответа, техник осторожно полез в люк. За ним последовал Иннокентий. Затем в отверстии люка показалась безжизненно мотавшаяся голова Джека. Золотоискатели осторожно приняли на руки тело. Вслед за ним вынесли тела Алан и Карина.
Золотоискатели столпились кругом. Некоторые обнажили головы…
Моторная лодка приблизилась к загадочному шару.
Первым пришел в себя Карин. Он увидел склонившееся над ним лицо Иннокентия и спросил:
— Коммунисты или комсомольцы есть?
— Я сочувствующий, — ответил Иннокентий. — А вы кто такие будете?
Карин дал ему знак нагнуться ниже и быстро зашептал что-то на ухо. Иннокентий удивленно и недоверчиво качал головой, потом, видимо, что-то повторяя, зашевелил губами, повернулся и побежал на берег.
Когда троих очнувшихся путешественников перенесли на берег, из рупора громкоговорителя, укрепленного на стволе высокой лиственницы, грянуло:
— Внимание, внимание! Слушайте сообщение. Сегодня в девять часов у опустившегося под воду, в районе Голоустного, аппарата для глубоководных исследований — батистата — оборвался трос. Батистат потерял связь с поверхностью. В батистате находятся трое исследователей.
Правительственная комиссия по спасению батистата предлагает населению принять участие в поисках. Всем рыбацким лодкам, катерам, ботам, судам предлагается в районе своего местонахождения начать соответствующие наблюдения; батистат имеет возможность всплыть на поверхность. Он представляет из себя…
Иннокентий тем временем добежал до радиостанции — небольшого деревянного домика, приютившегося у ствола огромного кедра. Радист, приятель Иннокентия, сразу же отправил радиограмму в Иркутск. Не прошло получаса, как Черных принес Карину ответ из Иркутска:
«Не беспокойтесь. Утром ждите самолет».
Джек взволновался.
— Что-то не то! Не может быть такого ответа: «не беспокойтесь»… Вы, Карин, не так радиограмму составили. Или при передаче перепутали.
Однако на вторичную радиограмму последовал такой же успокаивающий ответ.
Друзьям оставалось только ждать наступления утра.
На рассвете, освеженные сном, они быстро собрались в путь. Батистат оставался под наблюдением охраны прииска. Алан взяла с собой только путевой журнал.
Вышли около восьми. Солнце встало; воздух был свеж и прохладен. Семь километров до посадочной площадки пройти было легко, а после вынужденного подводного путешествия, — даже приятно.
Иннокентий Черных и седой золотоискатель, оказавшийся отцом Иннокентия (тоже Иннокентий), вызвались проводить подводных путешественников.
Джек убежал вперед, он хотел нарвать цветов для Алан.
Прошли, примерно, уже полпути, когда старик Иннокентий, который шел в нескольких шагах впереди Карина и Алан, остановился и настороженно поднял руку.
Тишина нарушалась лишь пощелкиванием неугомонных белок-бурундуков, да веселыми голосами кедровок…
Но вот где-то близко хрустнула ветка. Ружье бесшумно соскользнуло с плеча Иннокентия. Он сделал несколько шагов вправо.
— Стой!
Из кустов загремел выстрел, мелькнули силуэты двух убегающих людей. Иннокентий бросился за ними.
— Стой!
Карин с трудом поспевал за Алан. Слежавшийся валежник и бурелом затрудняли движение.
Треск ломающихся веток, испуганное щелканье бурундуков, тяжелое дыхание людей, перелезающих через преграждавшие путь поваленные деревья, — все это слилось в тревожный, нестройный шум погони.
