Зачем я ему? - [12]

— Ты не спрашивала. Да и рассказывать особо нечего. — Я устало выдохнула: разговор зашел куда-то не туда. Такт и деликатность не были сильными сторонами Машки. Я думаю, она даже не подозревала о таких человеческих качествах.

— Ну так сейчас спрашиваю. Что с тобой? Почему все так?

— Ничего со мной! Не придумывай. И раз тебе так хочется, я встречусь сегодня с Артемом!

Глава 6

Выкрикнула и тут же пожалела. Что я там буду делать? Нет, я никуда не пойду. Руки, кажется, задрожали. Не хочу, чтобы Машка видела меня такой. Выбегаю из кабинета. Черт!

— Барсукова, ты куда? Варь? — Машка догнала меня уже на лестнице. — Да в чем дело-то? Ты что как ребенок? Ты что, с парнем никогда не тусила? Ну там первая любовь, поцелуи… Ты же во всю эту хрень веришь.

— А ты типа нет, не веришь? — Остановилась на лестнице, прислонилась к перилам. Так, теперь дыши. Долгий вдох и такой же долгий выдох. Досчитать до 10, если получится до 15 на вдохе и столько же на выдохе. Одиннадцать, двенадцать, тринадцать… Выдох… Один, два, три, четыре…

Я стою и медленно дышу, как учил психолог. Если хотя бы 3 минуты получится, я смогу успокоиться, сердце не так будет биться сильно. Все хорошо, открываю глаза, вижу испуганную Машку. Смотрит на меня растерянно.

— Варя… Ты как? — голос какой-то ли напряженный, то ли просто испуганный. — Я не то ляпнула как обычно? Да вроде ничего же такого не сказала, а?

— Нормально все, проехали. Пошли в столовку, пообедаем. Есть не хотелось совершенно, я себя знаю, теперь как минимум день не смогу ничего в себя засунуть. Но все равно, это прогресс. Раньше… Все! Хватит! Раньше не было ничего. Ничего не было!

— Это ты из-за Артема так распереживалась? — смотрит на меня внимательно, будто прочитать что-то хочет на лице. — У тебя истерика?

— Пошли уже. — Говорить не хотелось.

На удивление Епифанцева послушалась и даже замолчала минут на пять. Для Машки это много, очень много. За это время я успела успокоиться, как мне казалось.

— Слушай, если ты так психуешь, я могу пойти с тобой. Ничего, Воронов потерпит…

— Он может знать о тебе?.. Я имею ввиду то, что знает Айс?

— С чего ты спрашиваешь?

Каждый раз, когда речь заходила о Ледневе, вся Машкина расслабленность куда-то мигом исчезала, она как будто подбиралась вся, готовясь то ли к нападению, то ли наоборот к защите.

Мне должно быть очень стыдно, но я рада видеть растерянную и даже напуганную подругу. Да! Не только мне может быть больно, не только у меня страхов столько, что иногда заснуть не могу. И нечего тут строить из себя крутую, Маша. Ты тоже кое-кого боишься!

Я бесцельно помешивала ложкой чай — в кружке не было сахара, просто руки до сих пор подрагивали, надо было чем-то их занять.

— Когда ты пропала, Воронов предлагал помочь тебя найти, вот я и подумала…

— Вряд ли. Врал, наверное. Леднев обещал молчать…

Я не удержалась — засмеялась так, что на нас шикнула Ирина, наша буфетчица.

— И ты ему веришь? Веришь, что он не растрепал всем своим дружкам твой секрет, который ты мне доверять не хочешь? И кто из нас — наивная дура?

Завтра я пожалею о том, что так говорю с Машкой, но сейчас просто не могу остановиться.

— Верю. Хотел бы, уже все разболтал бы. Так как? Пойдешь в «Лилию»?

— Пойду! Почему нет?

— Я могу…

— Не надо. Сама с ним разберусь.

— Уверена? — Машка смотрела на меня, будто боялась, что я снова вернусь к разговору про Леднева.

— Уверена. И давай уже поедим. Я еще в читальный зал хотела зайти…

Маня молча кивнула. Сегодня выяснилось, что не только у нее есть секреты. И вот мы сидим и делаем вид, что все нормально, все, как и прежде. Я-то решила смириться, что у подруги есть жизнь, о которой я не знаю, а вот Епифанцева привыкла считать меня своей собственностью… Блин, блин, блин! Я не хочу ее терять, у меня вообще никого нет.

— Ты куда сейчас?

Машка отодвинула от себя пустую тарелку, потом посмотрела на часы.

— В два Серега обещал заглянуть… Я домой тогда, но в три могу быть в «Лилии»…

— Я же сказала, что не надо. — Голос прозвучал излишне резко, я все еще была на взводе.

— Как скажешь! — Встала, схватила сумку и, не попрощавшись, вышла из буфета.

Еле удержала себя, чтобы не броситься за ней. Машка, Машка… Прости, не могу, сейчас не могу, даже тебе. Психолог говорил, что если я буду продолжать заниматься, то тревожность пройдет. Правда, последние месяцы мне едва хватает денег, чтобы выжить, дорогая терапия мне точно не по карману. Так что выкарабкиваться придется самой ради тех, кто меня любил и кого уже нет рядом. И Воронов мне поможет в этом.

В читалке по обыкновению тихо, парты стоят рядами. Вот Светка Криволапова с Лерой сидят и копаются в подшивках газет. Странно, я думала, уже все отсканировали и можно найти в электронном виде любое издание за любой год. А вот блондинка из компании мажоров. А она-то тут чего забыла. Как же ее? Лариса, кажется. Точно, Лара. Больше знакомых в зале не наблюдалось… Как же мне не хватало этой тишины! Сажусь в свой любимый угол рядом со стеллажами. У меня почти час, чтобы дособрать информацию для реферата. Оставляю сумку на стуле и иду между рядами к Марине Витальевне — божий одуванчик, как обычно, сидит слева у входа. Похоже, дремлет.