Зачем ты так? - [3]

— Рашид уверен в том, что ты не примешь его приглашения, — обрадовался он, когда Фелиция сообщила ему о своем решении.

Приглашения? Да это больше похоже на приказ, гневно подумала девушка. Приезжай, чтобы мы оценили тебя и отвергли. Что ж, ради Фейсела она готова предстать пред ясные очи его родственников, ко пусть этот высокородный дядюшка не думает, что она будет подчиняться всем его требованиям!

— Проводи меня до гостиницы, — попросил Фейсел, когда они закончили ужин. — Я хочу поподробнее рассказать тебе о наших обычаях.

Обычно Фелиция остерегалась оставаться с ним наедине, но сегодня не стала протестовать.

— Мне придется носить паранджу и сидеть за занавеской на женской стороне дома? — спросила она, когда они уже сидели в такси.

Фейсел энергично покачал головой.

— Конечно, нет. Старухи все еще соблюдают эти обычаи, но молодые девушки образованны и эмансипированны. Тебе понравится моя страна, я уверен. Ты полюбишь Кувейт так же, как я. Правда, я люблю и Лондон, но совсем по-другому…

В его глазах загорелась страсть, и Фелиция обрадовалась, что они уже приехали.

Фейсел жил в дорогом и фешенебельном районе Мейфэр. Его роскошно обставленные апартаменты с белоснежными стенами и коврами, диванами, обитыми мягкой кожей, и кофейными столиками из дымчатого стекла нравились Фелиции, но при этом казались ей безличными в своей застывшей элегантности.

Слуга предложил девушке кофе, от которого она отказалась. Фейсел поставил на проигрыватель пластинку. Навязчивые звуки модной мелодии заполнили комнату. Молодой человек нажал на кнопку, и свет в комнате стал меркнуть, а тяжелые шторы, сомкнувшись, скрыли огни вечернего Лондона.

Когда он обнял ее, Фелиция вздрогнула. Чего она боится? Ведь он не причинит ей зла. В конце концов, за этого человека она скоро выйдет замуж. Что с ней происходит? Почему она боится отношений, которые так откровенно обсуждают ее подруги?

— Расслабься, — прошептал Фейсел. — Ты цепенеешь и дрожишь в моих руках, как малиновка в когтях ястреба. Когда мы расстанемся, я буду мечтать о том мгновении, когда смогу наконец одну за другой расстегнуть сто одну пуговицу твоего свадебного наряда и снять с твоей стройной шеи тяжелое золотое ожерелье… Но не огорчайся, — заметив ее смущение, сказал он, — застенчивость идет тебе. Ты чиста, как голубка, и скоро мой дядюшка убедится в этом.

В его словах звучала любовь, но Фелиция продолжала дрожать от страха. Фейсел был уверен, что, когда они поженятся, она с радостью примет его любовные ласки. Но будет ли это на самом деле? Что, если она не сможет ответить на его чувство? Ее сердце билось быстрее, когда он говорил о своей любви, но страх не уходил.

Фейсел стал более настойчивым, узнав, что она девственница. По крайней мере, ей так показалось. А что, если она ошибается? Что его привлекает больше: она сама или ее невинность? Впрочем, что плохого в том, что жених придает такое значение чистоте своей невесты, ведь он мусульманин? И все же Фелиция продолжала сомневаться.

— Я недостаточно богат и поэтому могу позволить себе только одну, а не четырех жен, как велит Аллах, — пробормотал Фейсел. — Но мне и не нужен никто, кроме тебя.

Эти слова привели Фелицию в ужас. Стараясь успокоиться, она мысленно твердила себе, что постепенно привыкнет к незнакомым обычаям. Да, она пока не готова пылко отвечать на его любовь, но, вероятно, ей просто недостает опыта. И все же упоминание о четырех женах не шло у нее из головы. Она была шокирована.

Нельзя забывать о том, что Фейсел — представитель другой культуры, говорила себе девушка. Культуры, ориентированной на мужчину. Все арабские женщины, которых ей довелось видеть, были спокойными и невозмутимыми, искренними и милыми, защищенными от жизненных невзгод своими мужьями. Но это была только одна сторона медали. А другая… Фелиция читала о суровых наказаниях, которым подвергаются женщины, преступившие заповеди Корана, но с трудом представляла себя в мире, где жена является послушной игрушкой в руках мужа.

Ее охватила паника. Если бы Фейсел смог сопровождать ее, привыкнуть к чужой семье было бы намного легче. Фелиция только сейчас осознала коварство его дяди, предложившего эту поездку. Конечно, Фейсел мог бы избавиться от его опеки, найдя себе работу в Англии, но… Пока что нельзя было не признать, что Рашид одержал над ними верх.

И теперь ей предстоит одной ехать в незнакомую страну и искать расположения человека, который, — а она была в этом уверена, —сделает все, чтобы представить ее в невыгодном свете.

— Почему ты думаешь, что я понравлюсь твоей матери? — неуверенно спросила Фелиция

— Потому что я тебя люблю, — безапелляционно заявил Фейсел. — Все будет хорошо, вот увидишь. Я должен провести в Нью-Йорке два месяца, а потом мы начнем готовиться к свадьбе. Возможно, к тому времени ты все еще будешь в Кувейте, так что никакой другой мужчина не сможет положить на тебя глаз. Ты моя, Фелиция, — надменно проговорил он, не замечая смутной тревоги, промелькнувшей в ее глазах.

Он отвез ее домой на своем автомобиле, который стоял в подземном гараже, построенном специально для обитателей апартаментов. Это был “мерседес” последней модели со светлой кожаной обивкой внутри, баром, телефоном и современной стереосистемой.