Зачарованный - [14]

Глава 10

— Райан говорит, когда ты вернулся, у тебя все лицо было в помаде.

Мэг бросает слово «помада», будто это бомба-вонючка, такая, какие Райан любил метать в нее. Я ей противен. Она считает меня еще одним болваном, попавшим под чары Викторианы. Может, так оно и есть.

— Принцесса, наверное, собирается тебя сделать своим очередным мальчиком для забав?

У Мэг такой голос, какой был у меня, когда я проткнул палец большой швейной иглой.

— Я просто прикалывался над Райаном по поводу помады, — говорю я, стараясь казаться спокойнее, чем был на самом деле. — Это была помада Марисоль. Я одолжил немного.

«Ложь обойдет полсвета, прежде чем правда успеет надеть ботинки». Принято считать, что так сказал Марк Твен, но никто точно не знает, действительно ли это его афоризм.

В любом случае мои слова, по-моему, удовлетворили Мэг. У нас с ней общий интерес — держать необъятное самолюбие Райана под контролем.

— Так она собирается носить твои туфли?

Я подпираю ладонью подбородок, как будто размышляю, но на самом деле проверяю, не осталось ли на лице помады. С одной стороны, мне хочется рассказать Мэг обо всем, что случилось с Викторианой. Мэг наверняка бы смеялась по поводу принца-лягушки и уверяла бы меня, что принцесса явно обкурилась. Но с другой стороны, я не могу нарушить обещание хранить секрет Викторианы. К тому же я знаю, что Мэг не одобрит поцелуев, поэтому говорю:

— А как ты думаешь? Мне даже не удалось с ней пообщаться. Она все еще была в отключке.

— Ну, это в ее стиле, — иронизирует Мэг. По-моему, она рада, что оказалась права. — Главное не расстраивайся. Я уверена, ты найдешь какой-нибудь другой способ устроить это. У тебя талант.

— М-да, талант к ремонту обуви.

— Я бы сию же секунду надела любую твою модель.

Мэг подходит и начинает массировать мне шею. У нее сильные пальцы. Хорошо, когда кто-то растирает тебе шею, даже если это просто Мэг.

— Приятно. У меня шея и правда начинает болеть, когда целый день приходится стоять, склонившись над прилавком.

— Да, у меня тоже.

Мэг начинает массировать двумя руками, уже и плечи. Она пахнет кофе, а еще немного океаном. На секунду я закрываю глаза.

— Ты когда-нибудь думал о том, что все события происходят не просто так, что для всего есть своя причина?

— Например?

— Ой, ну я не знаю. Это не сразу понимаешь, но существует какая-то глобальная цель. Вот, может, у тебя сейчас не вышло договориться с Викторианой, потому что вскоре должно случиться что-то другое.

Она наклоняется ближе.

— Наверняка.

— Ведь здесь не так и ужасно?

«Нет. Нет, здесь ужасно». Но я отвечаю:

— Да… просто она такая красивая.

Мэг перестает массировать мне плечи.

— Эй, почему ты остановилась?

— Меня ждет работа. И тебя тоже.

Мэг даже не смотрит на меня.

Она возвращается в свою кофейню и начинает переставлять сэндвичи, которые и до этого смотрелись идеально. Она так погружается в работу, что весь остаток дня я не могу поймать ее взгляд. Пару раз мне кажется, что она смотрит на меня, но сразу же отворачивается. Интересно, Мэг разозлилась на меня из-за того, что я назвал Викториану красивой? Но вряд ли это новость.

Так, ладно. Я починю ее для принцессы. У меня сейчас есть время.

Я начинаю работать над босоножкой Викторианы, хотя и не хочу этого делать, потому что при следующей встрече с принцессой мне придется ответить ей «нет», сказать, что я не смогу выполнить ее просьбу. Порванный ремешок тонок, но прочен, и в процессе его починки я предвкушаю, как снова увижу Викториану, надену туфельку ей на ногу.

Только бы это был не последний раз, когда я ее увижу.

Глава 11

Плащ morn возьми себе: он волшебный! Стоит только его накинуть на плечи да пожелать перенестись в какое-нибудь место, и мигом там очутишься.

Братья Гримм. Осел-оборотень

Закончив починку туфельки, я звоню в номер принцессы и спрашиваю, могу ли принести ее.

Как я и ожидал, ответ короток и резок.

— Non. Я зайду за ней.

Не успеваю я положить трубку, как он уже внизу. Я узнаю Бруно — охранника, которому Викториана, по ее словам, доверяет больше всего. Это у него чуть глаза на лоб не вылезли, пока он злобно пялился на нас. Я вручаю ему туфлю и стою, не зная, что еще сказать.

Бруно прерывает молчание:

— Если думаешь, что она просила тебе что-то передать, то ошибаешься. Такие мальчики, как ти, всего лишь игрушки для ее височества. — Его английский на удивление хорош, акцент гораздо меньше, чем у Викторианы. — Ваш флирт ничего не значит. Принцесса уже обручена.

— Правда? Она так не думает.

Я сразу же начинаю жалеть, что сказал это, — зачем с ним спорить?

— Принцесса, она не такая уж умная, — хмурится Бруно. — В ее голове бог знает что творится. Ее нужно защищать.

Я слышу непроизнесенные слова: «от тебя».

— Я просто хотел отдать ей туфлю, — пожимаю я плечами. — Вот и все.

Он явно хочет поболтать со мной еще, но решает этого не делать и уходит. Через час горничная оставляет на моем прилавке карточку-ключ. Я уже знаю, что это ключ от пентхауса В.

Без пяти два я прохожу через холл, слыша каждый шаг своих кед, поскрипывающих на мраморном полу. Это идеальное время. Ночные тусовщики почти все вернулись, карточки с заказами на обслуживание в номерах уже собраны, но газету «Ю-Эс-Эй тудей» еще не разносят. Клетка с попугаем накрыта, а лебеди спят. Ночной портье занят игрой онлайн, утренние горничные пылесосить еще не начали. Я один, меня никто не заметил. Лифт мчится вверх. Я чувствую, что сердце сейчас выскочит из груди. Интересно, нужно ли будет стучать в ее дверь? Будет ли снаружи ждать охранник? Прогонит ли он меня? Звонок — я подпрыгиваю так, будто на меня набросилась кошка. Не успеваю я прийти в себя, как дверь лифта начинает закрываться. Но когда я на нее наваливаюсь, она снова открывается.