Зачарованные тропы - [4]

Огромного роста, с престранными чертами лица и с уродливым горбом на спине, человек приблизился к городским воротам на границе между поздним вечером и ночью. Начавшие густеть сумерки мешали как следует его разглядеть. Припозднившийся путник словно бы сливался с темнотой – или вырастал из нее. От этого он казался стражникам, что первыми увидели его, еще громаднее, чем был на самом деле. Несмотря на то, что в городскую стражу нет дороги трусам, мужички в доспехах здорово струхнули, когда высоченный горбун в сером плаще внезапно возник в поле их зрения.

Но все же, они должны были выполнять свою работу. Хотя, конечно, стражи ворот готовы были пропустить гиганта в город, не сказав ему ни единого слова. Но тот, словно бы насмехаясь, сам остановился напротив, выжидающе глядя на стушевавшихся охранников. Он, несомненно, прекрасно осознавал, что его причудливая внешность внушает окружающим страх, готовый в любой момент перерасти в панический ужас. И вел себя сейчас так, будто хотел лишний раз убедиться в этом.

Так получилось, что ближе всех к горбуну оказался самый молодой из дозорных, начавший свою службу в городской страже лишь две недели назад. Звали его Шентор, и было ему всего-то девятнадцать лет от роду. Поняв, что просто так ночной великан не уйдет, юноша несколько раз оглянулся на своих сослуживцев, ища поддержки. Но тщетно. Никто не шагнул вперед, чтобы встать с ним плечом к плечу. Никто не проронил даже ободряющего слова. В доли секунды огромный мир словно бы сжался до небольшой площадки диаметром в несколько метров. И в центре ее, окруженные бескрайней темнотой, стояли молодой Эльнадорский стражник с алебардой в дрожащих руках и опиравшийся на длинный посох грозный гость из ниоткуда.

Шентор мгновенно понял, чем может быть чревата для него сложившаяся ситуация. Несмотря на то, что его так называемые товарищи, среди которых присутствовали куда более опытные бойцы, тоже не на шутку перепугались, единственным трусом в команде будет, в конечном итоге, объявлен он, Шентор. По очень простой, можно даже сказать – дурацкой, причине – он ближе всех стоял к проклятому горбуну! Начинать свою карьеру на службе у короля с такой нелепой оплошности было никак нельзя…

"Да пусть он хоть прихлопнет меня, как муху, но я не ударю в грязь лицом, – подумал Шентор и сделал шаг по направлению к горбуну. – Умру героем, а не обгадившимся от страха трусливым сусликом!".

Он все еще чувствовал себя так, будто во всей Арлании, да что там – на всем необъятном пространстве Схарны не осталось никого, кроме них двоих. Шентор заметил, что на лице горбуна появилось одобрительное выражение. Уродливый странник явно знал себе цену – как знал он ее и тем, кто мог позволить себе не бояться к нему приблизиться.

Но ведь Шентор боялся! В доли секунды перед юным дозорным возникла новая задача – теперь он должен был утаить свой страх не только от сослуживцев, но и от того, кто стал причиной этого страха. А уж это было куда как более трудным делом…

– Кто вы, сударь? – вопросил Шентор, переборов робость и стараясь говорить как можно тверже. "Сударь". Создание, что возвышалось сейчас над ним, соответствовало такому определению меньше, чем кто-либо другой в окружающем мире. Самый мерзкий из болотных троллей больше тянул на "сударя", чем этот чудовищный горбун.

Великан шагнул ему навстречу. Шентор чудом удержался от того, чтобы отскочить в сторону. Горбун теперь нависал над ним подобно серой скале. Стражник почувствовал тянущийся из складок одежды ночного гостя мертвенный холод.

Холод ли? Нет, пожалуй, то было нечто другое, совсем не родственное ослепительной белизне ледяных пещер, горделивому спокойствию заснеженных горных пиков, бодрящему дыханию зимы и торопливой звенящей прохладе родников. С горбуна же стекали невидимые потоки невыносимой скверны, само присутствие которой в мире, где существуют цветы и дети, было невероятным, недопустимым преступлением! Шентору захотелось швырнуть наземь свою алебарду – она все равно не помогла бы, вздумай горбун напасть – и, разрывая рот в безумном крике, стремглав броситься прочь. Неважно, в какую сторону – только бы подальше от него… Юноша с огромным трудом справился с парализующими волю эмоциями.

– Имя мое – Джорандо, – произнес великан. Шентор был потрясен, услышав его голос. Так мог говорить просвещенный человек приятной наружности и блестящих манер, но никак не… – ощупывая взглядом своего жуткого собеседника, Шентор пытался найти слова, которыми можно было бы его описать. "Урод". "Чудовище". "Исчадие Мрака". Ничего другого на ум.

– Какова… – слова застревали в горле. Сглотнув слюну, Шентор договорил до конца, решив, что ни о чем больше не станет спрашивать грозного визави:

– Какова цель вашего визита в Эльнадор?

– О, в этом нет никакой тайны, – улыбнувшись, сказал "человек", назвавший себя Джорандо. – Я – волшебник. Хочу устроиться преподавателем в вашу Магическую Академию. Навыки, которыми я владею, были бы очень полезны будущим магам, – с гордостью добавил гигант.

Шентор смотрел на его зубы. Все они имели один размер. Во рту Джорандо не было ни клыков, ни резцов, ни коренных – лишь ослепительно белые пластины передних зубов, одинаковые на обеих челюстях. "Как такое возможно?", – изумленно подумал Шентор. Увиденное слегка отвлекло его от мыслей об истинной сущности обладателя этих зубов.