Зачарованные - [17]

— Доброе утро, Саманта. Надеюсь, не разбудил?

— Нет. То есть да, но это неважно. Пора вставать. Что-то случилось?

— Я узнал о том, что произошло вчера ночью с вами и мисс Каннаган.

— В Бен Блейре новости расходятся со скоростью света. Вернее, звука.

— Особенно плохие новости. Вы в порядке?

— Я — в полном, но вот Шерри, боюсь, нет. Я еще не видела ее сегодня утром, но вчера она была в ужасном состоянии.

— Мне жаль слышать это.

— Вы позвонили только, чтобы узнать про вчерашнюю ночь?

— Не только. Мне нужно с вами увидеться.

— Я планировала приехать во второй половине дня, а то и завтра. Мне нужно сделать кое-какие расчеты…

— Я хотел бы встретиться с вами сегодня утром.

— Хорошо, во сколько?

— Когда вы будете готовы?

— Я еще даже не одевалась и не завтракала.

— Давайте позавтракаем вместе? Я пришлю Дика за вами.

И это отшельник, живущий во тьме? Позавтракать вместе? Чудны дела твои, Господи…

— Пожалуйста, Сэм, мне необходимо вас увидеть.

Его голос действовал на нее потрясающе. Большего Рон Грант не мог бы добиться, даже схватив Саманту обеими руками за шиворот.

— Я, пожалуй, могла бы…

— Отлично! Через сорок минут Дик будет у вас.

И повесил трубку, ведьмак несчастный. Саманта Джонс стояла у телефонного аппарата с блаженной улыбкой на лице. Что ей мнение всего Бен Блейра. Что ей предупреждение Джона Мейза. Она хочет увидеть Рональда Гранта немедленно. Собственно, она этого хочет со вчерашнего вечера.

— Что за типчик?

— А? Томми-балаболка, любопытство погубило кошку!

Вполне возможно, что эта поговорка относится и к ней самой, но Саманте очень не хотелось рассказывать Томми, кто этот таинственный незнакомец.

День и без того не блистал, в прямом смысле слова, но даже если бы солнце и пробилось сквозь тучи, в Замок-на-Холме ему было не прорваться. Тяжелые портьеры надежно преграждали путь солнцу.

Свет давали два канделябра, расположенные по углам комнаты.

Рон Грант метался по темной комнате, ломая руки и не замечая этого.

Он мог потерять ее навсегда! Из-за этого чудовища он мог никогда больше не увидеть лучистые зеленые глаза Саманты Джонс.

Ее тело могли найти мальчишки на велосипедах, изломанное, забросанное грязью и ветками, истерзанное тело женщины, которую он хочет…

И тогда он не смог бы никогда в жизни прикоснуться к ней, провести по шелковистой щеке пальцами, прижать ее к себе, ощутить трепет желания в прекрасном теле рыжеволосой красавицы…

Ты и так никогда его не ощутишь, чудовище. Урод, почти вдвое старше нее, псих и отшельник, ты никогда не будешь с ней.

Но я могу ее видеть. Могу слушать ее голос. Смех. Могу стоять рядом и вдыхать запах ее волос.

А когда не смогу больше выносить это… Что ж, тогда все и закончится.

И не будет больше Саманты Джонс.

— Эгей, есть кто дома?!

Звонкий голос прорезал тишину замка. Рон вздрогнул, едва не ринулся к дверям, но взял себя в руки.

Как она похожа на Белинду — и все-таки совсем другая.

Белинда была совсем девочкой — Саманта прекрасна настоящей женской красотой. Белинда была высокой и худенькой, у рыжей Саманты тело настоящей женщины…

Желание острой болью пронзило все его тело, и Рон замер у каминной полки, до боли сжав кулаки в карманах. Он будет спокоен. Как всегда.

— Доброе утро, Саманта. Добро пожаловать в Замок-на-Холме.

Она пыталась бороться со страхом, но это плохо получалось. Странно, сюда она ехала в прекрасном настроении, а вот сейчас боится.

В комнате было очень темно, неестественно темно, словно даже свечи боялись гореть по-настоящему. Огонь в камине слабо мерцал, а на черном ковре перед камином сидел Черный Человек, Рональд Грант, сидел и смотрел на пламя, упорно не поворачиваясь к Саманте правой стороной.

Смутно белел накрытый стол, от прикрытых крышками блюд доносился аппетитный запах, но Саманта расхотела есть еще несколько минут назад, когда Дик Мортон, проводивший ее до дверей, с поклоном удалился прочь и его шаги затихли вдали.

Одна наедине с доктором Грантом в самом сердце каменной крепости, к которой по доброй воле не приблизится ни один из обитателей Бен Блейра, будь он проклят, этот городишко, вымотавший ей все нервы…

— Надеюсь, вы голодны, Саманта?

— Не уверена, что смогу съесть хоть кусочек.

— Почему? Дик отлично готовит завтраки в отсутствие миссис Бленчли.

— Дело не в еде. Дело в вас. Вы опять в темноте. Здесь… я почти не вижу вас.

— Простите меня, мисс Джонс, но я так привык. Строго говоря, в этих комнатах даже электричество не проведено.

— Значит, люди говорят правду?

— Честно говоря, меня не очень интересует, что говорят люди, но что вы имеете в виду?

— Что вы выходите только по ночам.

— Это не так. Днем я езжу верхом, и довольно часто.

Что ж, значит, люди ошибаются. Или он ей врет.

— Вы мне не доверяете?

— Не знаю, могу ли я вам доверять.

— Боитесь, что я вас соблазню?

Вот тут надо подумать, чего она боится больше — того, что он ее соблазнит, или того, что он не будет этого делать.

— Я не знаю, Рональд. Вы не похожи на тех мужчин, кого я знала раньше.

— Вы знали многих?

— Не в том смысле, который вы подразумеваете. Я была знакома со многими, но не БЫЛА с ними.

— Хорошо. И не надо меня бояться. Я никогда не причиню вам вред.