Зачарованные клады России - [98]

СЛЕДЫ ВЕДУТ ДАЛЬШЕ

Итак, "золотой обоз" погиб?

Нет!

Действительно, огромное количество ценностей было разграблено или попало в руки казаков. Но уцелевшие солдаты и офицеры императорской гвардии, всего 400–500 человек, во главе с маршалом Бертье ухитрились спасти значительную часть казны Наполеона — главным образом, вещи, лично принадлежавшие императору, — золото и столовое серебро.

Попав в безвыходное положение у подножия Понарской горы, Бертье и его люди не потеряли присутствия духа и "занялись тем, что оттаскивали в сторону опрокинутые экипажи, сжигали те, которые загромождали проход, — писал Бертье Наполеону из Ковно 12 декабря. — Ваше серебро и деньги казначея Вашего кабинета были сложены в мешки и перевезены на наших лошадях, ничего не было потеряно… Мы могли достичь вершины горы, только проложив себе путь справа и слева через лес. Почти все экипажи были ввезены в гору, после того как в каждый было запряжено по 20 лошадей".

"Пришла мысль с помощью конвойных перенести деньги, принадлежащие казне, — пишет уже упоминавшийся участник событий французский офицер Лабом. — Их было около пяти миллионов, из коих большая часть в серебряных монетах".

На долю артиллерийского подразделения под командованием офицера Ноеля непосредственно выпало перевозить часть императорских сокровищ.

"Обоз с казной был оставлен прямо посередине пути, — вспоминает Ноель. — Маршал издал приказ, чтобы мой отряд остановился и нагрузил наши повозки бочонками с золотом. Нам гораздо важнее были наши пушки, чем золото, но ничего не помогло…"

Итак, усилиями Бертье и гвардейцев большая часть "золотого обоза" была спасена и прибыла в Ковно. Но по дороге часть с таким трудом спасенных сокровищ была расхищена. "Приманка была слишком соблазнительной! — пишет Ноель. — Скоро стали обнаруживаться потери повозок с бочонками". Одна из фур с золотом была разграблена прямо у ворот Ковно. Много солдат и офицеров тут же дезертировало вместе с награбленным.

Оставшиеся несколько фургонов с золотом вошли в Ковно и были сданы на хранение.

В Ковно собралось около трех-четырех тысяч усталых и замерзших солдат — все, что осталось от 1-го и 4-го пехотных корпусов и от всей армейской кавалерии. Здесь же находился маршал Мюрат, принявший командование армией после отъезда императора. Кроме того, еще до прибытия "золотого обоза" в Ковно хранилось около двух с половиной миллионов франков.

Перед тем как отправиться в дальнейший путь, снова перешерстили все имевшиеся в наличии повозки, высвободили лошадей для перевозки двенадцати еще остававшихся в распоряжении армии орудий и для повозок с казной. Остальные припасы и имущество раздавались солдатам и офицерам. "Припасы раздаются на 8 дней, а также дают вещей и оружия, по сколько возможно, — писал Бертье, — Но солдаты не хотят брать… Я приказал генералу Эбле принять все необходимые меры, чтобы сжечь и уничтожить все, чего нельзя будет забрать. Я велел забрать всех лошадей, каких можно было найти, чтобы сменить уставших лошадей у повозок, на которых везли казну".

С обстоятельствами оставления французами Ковно связано самое раннее послевоенное известие о спрятанных французами сокровищах. Как свидетельствуют документы архивов русского МИДа, 11 февраля 1814 года бывший премьер-министр Пруссии Энгельгард сообщил императору Александру I о том, что ему известно о кладе, укрытом французами в одной из ковенских церквей. В марте 1813 года у Энгельгарда остановились два возвращавшихся из России французских офицера, Альбер и Беллегрин. Альбер рассказал, что в Ковно один его товарищ, зайдя в одну из церквей, своими глазами видел, как несколько артиллерийских солдат возятся с церковными плитами. На вопрос, что они делают, солдаты ответили, что прячут ящик с деньгами на сумму около 800 тысяч франков, так как дальше они его тащить не в состоянии. Альбер уточнил, что эта церковь находится в Виленском предместье, неподалеку от старого замка.

Неизвестно, предпринимались какие-то меры по поиску этого клада или нет, но в рассказе Альбера имеется одна характерная деталь: клад укрывали артиллерийские солдаты. Но именно артиллеристы, как мы помним, перевезли золото через Понарскую гору и доставили его в Ковно…

Но отправимся дальше по следам "золотого обоза". За Ковно, во время переправы через Неман, обоз снова попал в ситуацию, схожую с той, что была у Понарской горы: сразу за переправой дорога уперлась в крутой обледенелый холм. Несколько повозок снова были растащены. "Холм, на который нам нужно было взобраться сейчас же после перехода через мост, весь был загроможден экипажами, между которыми находились разграбленные фургоны с золотом", — вспоминал французский офицер Булар.

Грабежи фур с золотом продолжались и после перехода французами Немана. Многие из повозок с деньгами были брошены.

"13-го мы перешли Неман, и тут наткнулись в полях на несколько фургонов с золотом, покинутых своими проводниками. Солдаты их сейчас же разбили и черпали полными горстями золото и серебро из разбитых бочек", — писал участник событий, французский офицер Пьон-де-Лош.

Таким образом, за Неман французы перешли, имея на руках значительные средства. "Разграбленная казна" никуда не делась — она просто сменила хозяев. По словам академика Е.В. Тарле, в январе 1813 года в Гумбинене (Восточная Пруссия), куда постепенно подходили группы спасшихся из России французов, "вся площадь была покрыта крестьянскими повозками, стекавшимися со всех сторон возить французов за деньги". "Сразу в Пруссии для французов явилось решительно все, что можно купить за деньги, — пишет Е.В. Тарле. — А денег — монеты золотой и серебряной — в спасшейся казне Наполеона было еще сколько угодно".