Забытый этаж - [6]

– Карл! – прошептала Настя, поморщившись и потянувшись к левому запястью.

– Нужно было идти в обход… – замогильным голосом констатировал Витя, поправляя очки. – Знали ведь, что он любит возле Штыка околачиваться…

Здесь я позволю себе еще одно небольшое отступление и вкратце расскажу про человека, встреченного школьниками на главной площади Заботинска. Да, это действительно был Карл, тот самый Карл – престарелый Смотритель Гильдии, когда-то увлекший Петра Петровича (а за ним и его непоседливых отпрысков) на одну из нижних полян города и давший старт цепочке страшных и увлекательных событий.

После сражения в Лаборатории, предшествующего глобальной перестройке Спасгорода, его тоже собирались судить по всей строгости. Предъявили обвинение, конфисковали имущество, посадили в тюрьму. Но затем выяснилось, что события на верхней поляне так сильно ударили по рассудку пожилого мужчины, что тот не выдержал и сломался…

Сначала ученые КорКома посчитали, что старший Смотритель умело разыгрывает помешательство, чтобы избежать наиболее жесткого приговора. Но после серии тестов они убедились, что старик действительно повредился рассудком. Кроме того, за бывшего Смотрителя, вполне безобидного в своем сумасшествии, вступились члены многочисленной семьи и врачи. И тогда Карла отпустили, ограничив его свободу особенным устройством на шее.

С тех пор свихнувшийся старикан, постоянно сбегая от санитаров, почти все время проводил на улицах, где беззлобно докучал спасгородцам историями о величии Гильдии (по его мнению, несправедливо оболганной). А еще он вдруг начал коллекционировать сломанные детали микросхем, украшая ими свой жалкий гардероб.

И пусть кое-кто справедливо полагал, что Карл делает это в память о Мглистом Механике, одном из самых ужасных слуг Конклава, большинство предпочитали верить, что старик тоскует об утраченных талантах великого инженера, способного настраивать процессоры Лифтов.

Ошейник, снять который могли только руководители Комитета, позволял запеленговать блаженного в любой точке обновленного города. А еще власти, выпустившие Карла на волю, не забыли, что он может попытаться отомстить нескольким заботинцам, запустившим роковой для Гильдии протокол (в конце концов, когда-то он даже стрелял в Петра Петровича из пистолета). Поэтому Вите, Насте и Димке выдали охранные браслеты, снимать которые им было настрого запрещено. Управляя с этих браслетов ошейником безумца, дети могли в любой момент активировать несмертельные заряды тока (если бы экс-Смотритель попробовал напасть), а также подать сигнал тревоги…

– Подойдет ближе, – продолжала нервно шептать девочка, держа палец на кнопке разрядника, – я его сразу взгрею…

Однако Карл, несмотря на сдвиг в мозгах, хорошо понимал, что близнецы способны причинить ему боль. А потому весьма прилежно сохранял дистанцию, предписанную судом Координационного Комитета.

– Амбулатория, коллаборационизм, загнутые штуковины, – посматривая на троицу с лихорадочным блеском в глазах, забубнил старик. – Только Гильдия сохраняла равновесие… Турбулентность и стоны… Кто присмотрит за Комитетом бунтарей? Кто охраняет тех, кто охраняет вас? Зачем преступили закон?

– Знаешь-ка чего, дядя, – забросив ранец на плечо, Димка фыркнул и выступил вперед, привычно загораживая родных. – Шел бы ты отсюда, а? Ведь бо-бо будет… сам знаешь, что это такое! – И он демонстративно задрал левый рукав школьной куртки, обнажая браслет с пультом дистанционного шокера.

– Не нужно бо-бо… – Карл, усевшись на резино-асфальтовый тротуар, обиженно насупился и взялся перебирать ожерелье из разномастных деталек. Ласково погладил осколок наиболее хитроумной шестеренки, в один из краев которой был вмонтирован красивый ярко-зеленый хрусталик. – Ржавые решетки, магия существует, хищный червяк придет кусать за ноги. Дисперсионная геометрия!

– Пойдемте, ребята! – Витя, старательно не поворачиваясь к Штыку Свободы лицом, потянул остальных за рукава курток. – Нечего на психа время тратить…

И первым зашагал к проспекту Учителей, даже не взглянув на жалкого безумного бродяжку, когда-то державшего в своих руках власть над всем городом. Настя и Дима двинулись следом, и последний все же не удержался.

– А знаете, у меня иногда возникает желание его шарахнуть, – неохотно, но честно сознался он. И тут же добавил, наткнувшись на искренне возмущенный взгляд сестры: – Да ты что, Настюха! Не просто же так, а чтобы прибор проверить… Как вспомню, что гад в папку стрельнул, так…

– Карл получил свое, – хмуро, но рассудительно оборвал его брат. – И я даже не знаю, что лучше – сидеть в тюрьме, но сохранять ясность ума, или остаться на свободе, но не отдавать себе отчета в действиях и словах.

– Никто не готов! – донеслось им вслед хриплое карканье бывшего Смотрителя, поглаживавшего перегоревшие микросхемы. – Этого вы не предусмотрели!..

– А мне его жалко, – тяжело вздохнув, произнесла Настя, не удержавшись, и обернулась на старого врага. Вокруг него собралось несколько туристов, бросавших бедолаге подаяние. – Вот до чего доводят жадность и желание безраздельной власти. Только все равно не по себе, когда он нам дорогу перебегает…