Забытые союзники во Второй мировой войне - [76]
Естественно, к концу дня впечатлений накопилось масса. И хотелось немного расслабиться. Поэтому выпить мы решили чего-то покрепче и почище, чем коктейль.
Костариканским ответом на этот наш запрос был бокальчик «Сентенарио». Этот удивительный местный ром делается, естественно, на сахарном тростнике. Но при этом от него ещё очень изящно пахнет… кофе.
Всё дело в том, что как-то раз, случайно, тростник для ромовой фабрики уложили в мешки, в которых до этого перевозили кофейные зёрна. Эстеты получившийся эффект оценили и — так и пошло.
В контексте же этой книги остаётся добавить, что к началу Второй мировой войны крупнейшими владельцами плантаций кофе (а также какао, сахарного тростника и каучука) в Коста-Рике были… этнические немцы. То есть не просто кофе, а именно немецкостью запахло от многого такого, что до этого считалось «креольским», то есть исконно костариканским.
Но ведь практически во всех странах Западного полушария действует «принцип почвы». То есть родился в стране — автоматически гражданин. Как же тогда этих немцев депортировали из собственной страны? Законно депортировали! С позволения сказать, законно.
Дело было так. После объявления войны Германии костариканский парламент «вдруг» оперативно принял специальный закон, по которому гражданином страны мог быть только тот, кто родился на территории Коста-Рики у тех, кто уже был её гражданами. А абсолютное большинство костариканских немцев если и были местными, то — максимум, во втором поколении. Они переехали туда и «раскрутились» в промежуток между двумя мировыми войнами.
«Зачистив», этих несчастных немцев свозили в «накопитель» (правильнее будет сказать, концлагерь) в районе Ла-Сабана, на месте которого потом оперативно построили стадион.
Теперь мало кто задумывается, откуда такой странный год постройки у национального стадиона в костариканской столице Сан-Хосе
Из воспоминаний родившегося в Коста-Рике и депортированного вместе с родителями этнического немца Юргена Китцинга:
«Отца арестовали 2 февраля 1942 года. Вслед за этим арестовали маму и нас, детей. В октябре 1942 года нас, немцев, и итальянцев отвезли в порт Пунтаренас. Там посадили на военный корабль и приказали сидеть внутри, чтобы мы не убежали и не передавали послания во внешний мир. Через Панамский канал нас доставили в Новый Орлеан… В феврале 1944 года нам объявили, что обменяют нас на американских пленных в Германии. Нас отвезли в Нью-Йорк, на остров Эллис, и на следующий день посадили на отправлявшийся в Лиссабон корабль Красного Креста под флагом нейтральной Швеции. Путь от Нью-Йорка до Лиссабона занял три недели. Туда мы прибыли 20 февраля, пересекли Испанию и прибыли в Биаритц в оккупированной Франции. Там нам дали по 22 рейхсмарки. После чего мы уже сами должны были искать себе жильё и т. д.»>{125}.
В Коста-Рику семья Юргена вернулась только после войны. И узнала, что за это время собственность этнических немцев была распродана — как говорили, по знакомым правительственных чиновников. Это — минимум одна причина, по которой правительство Коста-Рики могло тогда решить объявить войну Германии: выбить почву из-под ног влиятельной немецкой бизнес-общины.
С аббревиатурой НСДАП всё понятно: Национал-социалистическая немецкая рабочая партия, официальное название партии Гитлера. А что такое АО? В сегодняшней России такая аббревиатура ассоциируется, прежде всего, с акционерным обществом. Но в 30-40-е годы ассоциация была совсем другая. АО тогда — это немецкое Auslandsorganisation: «иностранная организация» партии. Перед ней была поставлена задача привлечь на сторону нацистов немецкие общины по всему свету.
Нельзя сказать, что после прихода к власти нацистов в самой Германии и все, как один, костариканские немцы прониклись к ним симпатией. Нет! Конечно же, нет! В конце концов, и в самой Германии на печально знаменитых выборах 1933 года за Гитлера проголосовали лишь 43 процента избирателей. И, тем не менее, и среди костариканских немцев сторонников Гитлера хватало. Тем более что и в Коста-Рику большинство немецких иммигрантов приехали из Германии, униженной позорными условиями мирного договора, навязанного ей по итогам Первой мировой в Версале. И хотя бы поэтому лозунги Гитлера о возрождении немецкого достоинства и могущества находили у них отклик.
Вот как тенденции тех лет много лет спустя описывала крупнейшая костариканская газета «Ла Насьон»>{126}:
«Позитивному восприятию нацизма способствовало несколько факторов.
Во-первых, костариканцам нравилась [эффективность] немцев, что трансформировалось в героический образ немецкости и, как следствие, Гитлера и Третьего Рейха.
Во-вторых, значительная часть немецкой общины состояла из иммигрантов или потомков иммигрантов из Германии образца после 1918 года.
В Немецком клубе… звучали клятвы: „Пойдем за фюрером, куда бы он ни звал“».
Немаловажным был и тот факт, что, торгуя с родной Германией, этнические немцы-владельцы кофейных плантаций в Коста-Рике получали от Берлина рейхсмарки.
Обратимся вновь к газете «Ла Насьон»:
«Система нацистской внешней торговли основывалась на оплате товаров гитлеровскими марками, что заставляло продавцов кофе покупать немецкие же товары».
