Забытые острова - [39]

Оказывается, нераскрытые стручки кем-то поражены. В них поселились поедатели бобиков — крохотные личинки. Кому они принадлежат и кто из них должен развиться? Вначале я нахожу крошечного блестящего сине-зеленого наездника. У него красивые большие глаза и изящные коленчатые усики. Он, без сомнения, друг растения и враг поедателей бобиков. Немало времени уходит на поиски, прежде чем находится и сам преступник — тоже крошечный серо-желтый с темно-синей головкой и нежным длинным хоботком слоник. Он очень шустр. Только стручок был разломан, едва оказавшись на свободе и увидев свет, тотчас же раскрыл крылья и собрался отправиться в полет.

Теперь становится понятным, почему в стручках есть очень маленькие, точечные отверстия и отверстия побольше. Первые — сделаны хоботком слоника, чтобы засунуть в полость стручка яичко, вторые — прогрызены как выбирающимися наружу жучками, так и поедателями-наездниками.

Слоник, поселив свое потомство в стручке, нарушает сложный механизм развития спирали и разбрасывания бобиков. И даже оставшиеся целыми бобики не могут освободиться из плена и упасть на землю. Так маленький жучок оказывается врагом растения.

Кто все-таки опылители лядвинца? Брожу по берегу с сачком в руках, вглядываюсь в желтые цветочки, ожидающие визитеров. Голубянки и пчелки-антофоры резвятся на астрагале эспарцетном, не обращая внимания на лядвинец. Теперь мне начинает казаться, что роль опылителей исполняют крохотные слоники-апионы, и они вовсе не враги растения, хотя их личинки и питаются бобиками, а первейшие друзья, так как опыляют это растение, враг же, наоборот, — изящный наездник. Но что значат мои предположения, основанные на одной мимолетной встрече? Надо продолжать поиски.

Вечером ветер затихает, озеро синеет, потом, отражая зорьку, становится розовым. Пора думать и об отдыхе, и я бреду к биваку с надеждой закончить поиски ранним утром.

Ночь выдалась жаркая и душная. К утру подул свежий ветер. Потом он разыгрался и к восходу солнца стал сильным и порывистым. Озеро потемнело и зашумело волнами. Половину дня я ждал, когда стихнет ветер, но он не унимался, растения метались из стороны в сторону, кусты тамарисков раскачивались вершинами, беспрерывно трепетали сиреневыми головками астрагалы, позвякивали сухими стручками лядвинцы. Голубянки, пчелы-антофоры попрятались в укромные места и не показывались. Не было никаких насекомых и на лядвинце. Так и не удалось узнать, кто же опыляет его желтые цветочки.

Остров Каменный

К острову Каменному (почему он так называется, было непонятно) мы решили подъехать с восточного мыса большого безымянного полуострова. Отсюда остров ближе к берегу. Мыс оказался длинным, узким, изогнутым и, что более всего понравилось, необитаемым. На низкий его берег, поросший кустарниками и травами, набегали волны. Впереди простирался обширный и открытый водный горизонт. Здесь озеро казалось морем.

Наш бивак почти против самой южной оконечности острова. На нем виднелся маяк. К нему мы и направили утром следующего дня наше суденышко.

Западный берег острова низкий; галька переслоена песком. По нему тянется кромка зеленой растительности. А далее — пологие горки, щебень, кое-где останцы скал, выгоревшая на солнце трава. Без особого интереса начал поход по острову. Но вскоре увидел перед собой очертание кургана. Да не одного, а сразу нескольких, настоящее скопление курганов, и не простых, а в некотором отношении особенных. Каждый курган сложен из крупных, окатанных водой булыжников, невысок и окружен кольцом из камней. У одного кургана обрамляющее кольцо состоит из заботливо и аккуратно выложенных двух рядов камней. Курганы не одинаковы: одни больше, другие меньше. Возле них выложены из камней разные площадки, кольца, курганчики, треугольники. Они что-то обозначают, быть может, имеют астрономическое значение. Все курганы в общем однотипны и принадлежат, наверное, одной родственной группе, клану, династии вождей и их родственников. По каким-то соображениям они избрали этот уединенный остров Балхаша, его самый дальний южный конец, вдающийся в открытое пространство синего озера.

Я в восторге от находки, с интересом несколько раз обхожу курганы, рассматриваю их орнаментировку. Наношу курганы на план, и, когда он возникает на бумаге, передо мной открывается удивительная картина, изваянная несколько тысячелетий назад.

Курганы, окруженные кольцом из камней, встречаются и на территории Семиречья, Южного и Центрального Казахстана. Они принадлежали древнему народу — сакам, одному из племен загадочной Скифии, а также, возможно, и другим народам. Захоронения на островах? Этого никто не знал…

Обитавшие здесь народы не оставили после себя письменных памятников, а китайские летописи крайне лаконичны. Судя по ним, в районах Внутренней Азии в самые отдаленные времена, еще до нашей эры, обитавшие здесь племена имели светлые волосы и голубые глаза. В китайских летописях времен династии Хань в IV–III веках до нашей эры упоминались пять племен голубоглазых русоволосых людей. Они всегда враждовали с китайцами, и не случайно в Китае существовала устойчивая традиция изображать демонов с голубыми глазами и рыжими волосами. По строению черепов они были европеоиды. Племена эти на юге назывались «ди», на севере — «динли». Некоторые ученые относили эти племена к народам индогерманского происхождения. Исследования погребений в Минусинской котловине поколебали это мнение. Рыжие и голубоглазые азиаты представляли собой древнейшую ветвь европеоидов, которая эволюционировала параллельно с нордической расой кельтов. Это были древние охотники за мамонтами и крупными копытными животными. В погоне за добычей они расселились в послеледниковый период по степям Европы и Азии.