Джунгли, кусты, ветви, лианы, казалось, все работает против Хенсона. Колючки рвали его, лианы путались под ногами, а ветки били по лицу. Внезапно он почувствовал, что сзади него кто-то есть. Он круто повернулся вместе с палкой, готовый ударить, и был очень удивлен, увидев огромного льва. А затем он заметил стоящего позади льва Тарзана.
Хенсон снова посмотрел на льва, а потом на Тарзана. Тарзан сказал:
— Не бойтесь его. Это друг. Мы здесь, чтобы спасти вашу дочь.
— Хвала Господу, — сказал Хенсон.
— Возвращайтесь в лагерь.
— Нет! — ответил Хенсон.
— Вы должны, — сказал Тарзан. — Я более быстрый. Вы будете задерживать нас. Возвращайтесь в лагерь. Там есть ваш носильщик Билли и остальные. Возвращайтесь, а через какое-то время я присоединюсь к вам вместе с Джин.
— Но…
Тарзан не собирался больше обсуждать этот вопрос. Он быстро прошел рядом с Хенсоном, сопровождаемый львом. Хенсон обернулся, решив поначалу пойти за ними, но человек-обезьяна и его лев так быстро окунулись в джунгли, что уже исчезли из виду.
Хенсон задумался. До этого момента дикарь делал все, как обещал. Не было никакого способа угнаться за ним и львом. У него не оставалось выбора, кроме, как вернуться к охотничьей группе и ждать.
Остальные обезьяны догнали Го-лота на краю маленькой поляны, где тот остановился отдохнуть. Они тянули лапы к Джин и дотрагивались до нее, чтобы убедиться, что эта, почти безволосая тармангани существует на самом деле. Она отбивалась и дралась, как только могла, но эти её усилия были тщетны против мощи больших обезьян. Они так настойчиво проявляли свое любопытство, что Го-лоту пришлось бросить ее и перешагнуть, чтобы встретиться с обезьянами. Он зарычал на них и ударил себя в грудь и стал ругать их на языке больших обезьян. Он поворачивался в одну сторону, потом в другую, лая и сотрясая воздух, разбрызгивая пену изо рта.
Но Го-лот не мог одновременно смотреть во все стороны. Зу-яд приблизился, дотянулся до Джин и, схватив ее за ногу, протащил ее между ног Го-лота. Он ударил себя в грудь и зарычал. Джин все еще лежала на земле, ожидая удобного для побега момента.
Она видела, что все обезьяны лают и рычат, но не знала, что так они разговаривают между собой.
— Я король, — сказал Зу-яд. — Добыча моя.
Го-лот прорычал и обнажил клыки.
— Ты слаб. Я буду королем. Самка тармангани моя!
— Тогда возьми ее, — сказал Зу-яд.
Го-лот бросился вперед. Они сошлись с диким ворчанием и ударом грудных клеток, а затем схватили друг друга и стали кататься по листве. Члены стаи образовали круг, ожидая развязки.
Го-лот был силен, но Зу-яд имел больше опыта. Не в первый раз защищал он свой статус. Он лучше знал, как схватить Го-лота. Как скрутить ему голову, чтобы можно было бить его по спине и шее.
В одно мгновение Го-лот почувствовал, что проигрывает. Его шея болела от ударов Зу-яда. Он решил подчиниться, надеясь на милосердие. Но внезапно он почувствовал, что Зу-яд ослабел, почувствовал, как его пасть ослабила хватку — это было все, что ему требовалось. Го-лот пригнулся и схватил одну из ног Зу-яда, и перекинул его вокруг шеи, подняв, вместе с другой лапой, над своей головой, а потом бросил лицом вниз на свое выставленное колено. В груди Зу-яда что-то хрустнуло. Го-лот завел свое предплечье за шею Зу-яда. Сдавил. Еще немного. На этот раз треск был еще громче. Зу-яд сполз по колену Го-лота и упал на спину. Его ноги дернулись, а на губах вспенилась кровь. На некоторое время все вокруг замерло. Муха, прилетевшая из джунглей, уселась на открытый глаз Зу-яда. Самец не моргнул.
Внезапно Го-лот подпрыгнул в воздух, приземлился на задние ноги и, ударяя себя в грудь, выкрикнул:
— Я Го-лот, я король!
Другие обезьяны согласились с этим и стали похлопывать его.
— Я Го-лот, — продолжил огромный самец, снова перешагивая через Джин. — Я самый сильный. Я лучший.
— Тебе повезло.
Го-лот обернулся. Бронзовотелый человек и огромный лев обошли кусты и вступили на поляну. Джин повернулась и увидела, что это был тот самый дикий человек, но он лаял и рычал, как обезьяны. Она подумала, что лучше всего ей будет осторожно уползти, покинув их всех. Мир сошел с ума.
Го-лот не мог поверить своим глазам. Кто был этот человек, умеющий разговаривать на языке обезьян? Кто был этот человек, гуляющий по джунглям вместе с самым страшным убийцей? Го-лот не мог понять, что он чувствует в этот момент: удивление, вызванное человеком, или страх, вызванный львом? В конце концов, удивление одержало верх, а потом превратилось в злобу, но Тарзан снова заговорил на языке обезьян:
— Тебе просто повезло убить старика, которому в любом случае оставалось не долго. Я удивлен тому, что он не умер в твоих руках еще до удара.
Челюсть Го-лота опустилась.
— Кто ты? Почему тармангани разговаривает на языке нашего племени?
— Я Тарзан. Тарзан из племени обезьян.
Го-лот обнажил зубы.
— Я слышал о тебе. Я думал, что старики выдумали тебя.
— Люди тоже считают меня выдумкой, — ответил Тарзан. — А сейчас отпусти женщину или я убью тебя.
Го-лот зарычал.
— Хочешь сказать, ты и твой зверь убьете меня?
— Нет, — ответил Тарзан. — Это удовольствие я оставлю себе. Стой, Джад-бал-джа.
