Заброшенный Город - [25]

— У него рука была? — спросил Космин.

— Ну рука ни рука, а что-то похожее было. Вобщем откусил он ее. Тут стрекот подоспел, толкнул сзади. Грохнулось оно, да тут же встало. Я было думал, растерзает оно их, да не вышло. Налетели еще и другие. Новые волколаки подоспели. Набросились все, уронили, а стрекот затоптал. И вот тогда оно стало мертвым…

— И чудовища набросились на вас? — уточнил Йона.

— Да нет, — отмахнулся Самдей. — Не набросились. Я волколаку на спину ее посадил, женщину эту. Потому, что сил у нее не было совсем и идти она не могла…

— Что-то ты заврался, Самдей! — недовольно перебила его Риа.

— И мне кажется, перебор это. На волколака женщину он посадил! — вставил Космин.

— Помолчите и дослушайте, — ответил Самдей. — Так вот, посадил я на волколака женщину и пошли мы к Галашу. По пути много говорили и она рассказала мне про войну и кто ее затеял и как мураков извели. Про чудовищ. Оказывается, мураки их создали, чтоб они их от нас, от людей и от эльфов охраняли. Потому, что их мало, а нас много. И когда война у них началась, кто-то их из клеток выпустил. Да поздно. Все равно всех мураков извели, а чудовища вроде как бесхозные остались.

Так мы и шли с ней, разговаривали, а вокруг чудища, провожали нас и ее сторожили. Только не добрались мы до Галаша. Денек нам остался, пути то. И тут роды начались. Я один, как мог ребенка принял. А что я мог? Только смотреть, да за руку держать.

— Ну а как ребенка увидел, так и охнул. Тут она меня схватила, откуда только силы взялись? И зашептала мне, чтоб я его спас. Говорила, что он — дитя невинное. Что она — человек, да и отец хоть из них, но хорошим был. Не выдержал я, поклялся, что ребенка спасу. Отдала она мне все, что было — и деньги и ценности, что при ней оставались в сумке и амулет. Амулет сама на ребенка надела. Сказала, что его Сэмом звать и тут же скончалась. Там я ее похоронил. Волколак в пять минут отличную яму вырыл. А потом отнес я Сэма в Галаш и обо всем рассказал Киприану, своему лучшему другу. Киприан то меня и выручил, к себе ребенка взял. Потому что мне — куда его? В Пустошь?

— Деньги я Киприану отдал. Те, что мне от женщины той остались. На те деньги и построена гостиница в Галаше.

— Погоди про гостиницу, Самдей! — перебил его Йона. — Ты скажи толком, кто отец у Сэма был? И почему вас с младенцем чудовища не порвали, когда его мать умерла?

— Не поняли разве? — усмехнулся Самдей. — Как они могли порвать своего господина, если они на его защиту созданы, такими же, как его отец? Довели они нас до обрыва и ушли. Чудовища эти.

— Так. Погоди! — вытянула руки Риа. — Получается, что Сэм?! Один из этих?! Мураков?!

Самдей лишь кивнул.

— Но… но как? Я же его видел! — возмутился Космин. — Сэм — как мы, кожа у него…

— Кожа у него как ирис! И глаза мурачьи — горят синим так, что аж жутко.

— Перепил Самдей вчера… — пробормотал Йона.

— Мы все Сэма видели, вспомни, — участливо проговорила Риа.

— Видели! — хохотнул Самдей! Как же! Настоящего Сэма никто не видел кроме меня и матери. Даже Киприан. Потому, что мать сразу ему на шею амулет одела. Амулет этот наводит морок. Да такой, что никто и не догадывался, что Сэм не человек вовсе. Даже он сам.

— Его мать, — помолчав, добавил он, — сказала мне, что амулет запрет в Сэме его сущность. Что пока он его носит, то и сам не узнает, кто он такой и не сделает ничего дурного, мурачьего. Потому я и согласился его укрыть. А теперь Киприан на допросе у мага все рассказал. Маги, они знают, как все из человека вытянуть. Так что его светлость знает теперь кто такой Сэм.

— Но зачем же убивать его?! — не поняла Риа. — Сэм же хороший! Он добрый и ничего плохого не сделал! Ты его спас в конце концов! И теперь убьешь?!

Самдей покачал головой:

— Вы ребята все моложе меня. Тебе Лионелл сколько лет? Тридцать? Вряд ли вы хорошо помните, что тут при них творилось. При мураках. Они нас в ежовых рукавицах держали, пикнуть никто не смел! Каждый мурак мог целый город себе подчинить, одним только взглядом. Про то сейчас не говорят, вспоминать никто это время не любит и…

— А при чем тут Сэм?! — перебил его Лионелл. — Я с Риа согласен во всем. Сэм может и мурак наполовину, но плохого то он ничего не сделал! Так за что его убивать? Разве он виноват, что его отец из этих был?

— Вы не понимаете, — помотал головой Самдей. — Сэм остается Сэмом, каким мы его знаем, только пока на нем амулет, повешенный матерью. Стоит его снять, как он себя осознает. Что тогда будет?

— А что будет то?! — не выдержал Космин. — Сэм один, а нас! Или ты его одного испугаешься?

— Испугаюсь, — кивнул Самдей. — Знаешь почему? Ведь каждое чудовище из Пустоши признает его хозяином, едва увидит. Они его издалека чуют. Даже в животе у матери чуяли. Они для Сэма, как для нас псы домашние. А хуже всего то, что они умнее псов. И сильнее. Их такими сделали. А Заброшенный город? Вы и не представляете, что это за город был! Сколько там всего было! Если Сэм найдет там оружие какое, особое? Или магию мурачью изучит?!

— Хочешь сказать, что если Сэм придет в Пустошь, то чудовища его не тронут? — спросила Риа.

— Не тронут?! Да на задних лапах плясать они будут! — махнул рукой Самдей. — Я сам видел это, Риа!