Заблуждения юности - [8]

— Суть в том, что ваш взгляд на жизнь свидетельствует о совершенном невежестве, — ворчливо сказал граф. — Вы знаете только то, что вам рассказывала Клэр, а она, в свою очередь, все это узнала от брата. Мой совет: не полагайтесь на чужой опыт.

— Да, конечно, может быть, в действительности все не так, как я предполагаю.

— Очень надеюсь на это.

— А можно мне иметь много-много платьев?

— Сколько угодно, тем более что вы сами будете за них платить.

Она легонько, с видимым удовлетворением вздохнула.

— Как это будет приятно, когда мужчины станут смотреть на меня с восхищением и смеяться моим шуткам, ведь я очень остроумна!

— Ну, пока я этого не заметил! — пробурчал граф.

— У меня просто не было подходящего случая! Но вот когда я окунусь с головой в новую жизнь, тогда вы увидите, на что я способна!

— Надеюсь, этого не произойдет, — ответил граф. — При мысли о ваших способностях меня бросает в дрожь.

— Вы слишком серьезно относитесь ко всему, — заметила Петрина. — Как я уже сказала, вы забыли, что такое молодость и беззаботность. Если я действительно, как вы утверждаете, должна явиться в свете, то уж постараюсь стать самой выдающейся, восхитительной дебютанткой, о которой в Лондоне будут говорить больше, чем о ком бы то ни было.

— Вот этого-то я как раз и опасаюсь! — простонал граф.

— Ну вот, вы опять превратились в чопорного, надменного опекуна! — заявила с упреком Петрина.

Глава 2

Они ехали уже по Лондону, по Парк-лейн, и Петрина смотрела на все сияющими от восторга глазами.

Она жила в отцовском доме в Вустершире и в Лондоне была всего лишь несколько раз, и неудивительно, что она успела забыть, как пестры и многолюдны лондонские улицы.

Увидев Стэвертон-Хаус, Петрина от удивления открыла рот: вот уж не думала она, что ей придется жить в таком внушительном особняке! Он возвышался на углу Верхней Гросвенор-стрит и Парк-лейн и занимал три акра земли.

Подъезд представлял величественный портик из восьми колонн с массивными фонарями-светильниками между ними.

Въезд во двор был огражден великолепной металлической решеткой. Сверху она была украшена треугольными фронтонами с изображением фамильного герба.

— И вы живете в таком огромном доме совсем один? — спросила Петрина, посмотрев сначала на западное, потом на восточное крыло дома, отходящие от центрального здания.

В ее голосе звучало почтение, что побудило графа ответить:

— Рад, что хоть что-то имеющее ко мне отношение произвело на вас впечатление.

Войдя в огромный мраморный холл, Петрина увидела величественные двери красного дерева, отделанные золотым узором, камин из каррарского мрамора и столики из ляпис-лазури на медных цоколях, и все это произвело на нее еще большее впечатление.

Позднее она узнала, что в этом доме находится лучшее в стране собрание картин Рембрандта, произведения Веласкеса и Рубенса.

В большом зале висели картины итальянских, французских, голландских и фламандских мастеров, а в малой гостиной — два шедевра Гейнсборо и портрет великой актрисы миссис Сиддонс кисти сэра Джошуа Рейнолдса.

Но всего этого Петрина в то время не знала. Она только лишь чувствовала благоговение перед окружавшим ее великолепием, на фоне которого она казалась себе маленькой и незначительной. Как бы в знак протеста Петрина воинственно вздернула подбородок.

— Добро пожаловать домой, милорд! — поклонился дворецкий. На нем была черная с золотом, отделанная золотым же позументом ливрея, которую до него носили многочисленные его предшественники.

— Немедленно пришлите ко мне мистера Ричардсона! — приказал граф, едва сняв шляпу и перчатки.

— Я должен сообщить вашему сиятельству, что ее светлость, герцогиня Кингстонская прибыла сегодня во второй половине дня, — почтительно доложил дворецкий.

— О, это как нельзя более кстати! — воскликнул граф и добавил, обращаясь к Петрине: — Приехала моя бабушка! Более счастливого совпадения нельзя и придумать!

— Ее светлость отдыхает, — вставил мажордом.

— Передайте миссис Медоуз, чтобы она позаботилась о мисс Линдон! — приказал граф и стал подниматься по витой лестнице вдоль галереи прекрасных портретов, написанных по заказу отца графа современными художниками.

Поднявшись на первую площадку, он повернул в западное крыло здания — это место, наиболее отдаленное от апартаментов графа, предназначалось для гостей (граф не любил шума).

Здесь же были две комнаты, в которых обычно жила бабушка графа, изредка наведывавшаяся в Лондон. И сейчас граф нашел ее удобно устроившейся в кресле, в очень уютной гостиной, смежной со спальней. В воздухе стоял аромат тепличных цветов, присланных из оранжереи загородной усадьбы графа.

Словно ожидавшая его прихода, герцогиня с приветливой улыбкой взглянула на внука. В молодости она была замечательной красавицей! Герцог Кингстонский влюбился в нее с первого взгляда и в тот же день, в полночь, обвенчался с ней в мэйферской церкви, чтобы предупредить возможное сопротивление со стороны своей семьи, которая рассчитывала на более выгодную партию. Тем не менее, этот брак оказался единением двух истинно любящих сердец.

Ныне вдовствующая герцогиня была значительной и интересной личностью. Почти все знавшие ее — от королевы до представителей самого низшего сословия — восхищались ею и почитали ее.