Забайкальцы. Книга 2 - [52]

Шрифт
Интервал

— Тогда ты тово… один-то не поступай туда, а подбери с собой ребят хороших, чем больше, тем лучше, и отправляйтесь с богом. Послужите верой-правдой, постойте за казачество наше православное, оно большой-то артелью и ехать вам будет веселее, да и служить со своими-то не в пример способнее.

— А насчет коней как?

— Коней дадут, когда в полк зачислят. А у кого есть, то на своем-то лучше, за коня ему деньгами выплатят. Ехать туда можно на санях человека по четыре на пароконную подводу, милое дело. Ну а в крайнем случае, не будет хватать коней, выручу, дам из своих. Харчей на дорогу приготовлю, только не тяните, собирайтесь побыстрее.

Повеселевший Костя уходил от Саввы Саввича с твердым намерением обучить Буланка, сделать из него строевого коня. Мысль о том, что служить ему предложил Савва Саввич в белой армии, мало беспокоила Костю. «Подговорю Андрюшку с Петькой Кузьминым да ишо человек пять-шесть, и махнем в эту самую гвардию, — думал про себя Костя, — получим мундировку, винтовки, а там видно будет, какому богу молиться».

Савва Саввич проводил гостя до крыльца и на прощание сказал, понизив голос:

— Только уж ты, Костюха, тово… о чем говорили мы с тобой, никому ничего. А будешь себе товарищов подговаривать, делай также втихаря, сам понимаешь, военное дело, секретное.

— Будь в надежде, Савва Саввич, не проболтаюсь.

— То-то же. Да и с этой шпаной, што у Ваньки, не связывайся, знай свое дело и помалкивай. А Буланка можешь икрючить, обучай его, как своего.

Глава VI

В октябре 1917 года двадцать четыре делегата 1-й Забайкальской казачьей дивизии выехали из Тернополя в Киев на общеказачий фронтовой съезд.

В числе делегатов был и Егор Ушаков. Вместе с ним от 1-го Аргунского полка ехали казаки Варламов, Исаков и Федот Погодаев, за боевые отличия вновь произведенный в урядники и награжденный георгиевским крестом 4-й степени. Грудь Егора также украшали два Георгия — 4-й и 3-й степени — и две медали. Второй крест Егор получил за то, что в бою под Бродами захватил в плен немецкого офицера и живьем доставил его в штаб своего полка.

Сначала делегаты ехали в теплушках, но потом, хотя и с великим трудом, удалось пересесть в пассажирские вагоны.

При посадке густая серошинельная масса пассажиров, хлынувших к вагонам, разъединила наших делегатов, и в намеченный ими вагон попали лишь Егор с Исаковым, остальные расселись по двое и по трое в другие вагоны.

Егору удалось захватить среднюю полку, отдыхали на ней поочередно с Исаковым. Заматеревший, раздавшийся в плечах Егор лежал на полке, задумчиво смотрел на мелькавшую за окнами вагона бурую, заветошевшую степь, на пробегающие мимо телеграфные столбы, полустанки, серые, разоренные войной деревушки. В вагоне теснота, накурено — не продохнуть, шум, гам, до слуха Егора из хаоса слитых воедино голосов доносятся отдельные слова, обрывки фраз:

— …Хватит, навоевались.

— …Вот и я говорю, какой же я теперь работник с одной-то рукой.

— А ну, подвинься, дед, убери мешок, ну!

«Как-то теперь там живет Настя, — думает Егор, — давно уже не получал от нее писем. Да и какие теперь письма, вон какая идет кутерьма кругом. Эх, Настя, Настя, доведется ли увидеть-то?»

Егор и не заметил, как уснул под мерное покачивание вагона, а когда проснулся, наступил уже вечер. За окнами синели сумерки, а в тускло освещенном фонарями вагоне стало еще многолюднее. На нижней полке рядом с Исаковым сидел бородатый солдат в черной маньчжурской папахе.

— Далеко едешь, земляк? — допытывался он у Исакова.

— В Киев, на съезд.

— На съезд! На какой съезд? Общеказачий? Та-ак. В счет чего же он собирается?

— Фронтовые дела решать.

— Фронтовые! В счет замирения, надо гутарить, а фронтовые и так надоели, я вот третий год…

— Эка беда какая третий год, я вот уж восьмой чертомелю, да и то молчу.

— Вот молчать-то и не надо, милай, требовать надо замирения, потому как…

Солдат не докончил, из дальнего края вагона донесся дружный гул голосов:

— Верна-а, правильно-о!

— …а-а-а…

— …партия большевиков — да, да.

— Тише, товарищи!

— Позвольте.

— Нет, не позволю, и нечего нам очки втирать, большевики, они правильно говорят — долой войну!

— Правильно-о-о!!

— Га-а-а…

Солдат, разговаривавший с Исаковым, поднялся, положил на свое место вещевой мешок.

— Поблюди, земляк, чтоб никто не занял. А я схожу зараз послухаю, чегой-то там вроде антиресное гутарят.

В Киев приехали как раз к открытию съезда.

Егор с любопытством разглядывал делегатов. На фронте ему приходилось видеть донских казаков с их синими погонами и красными лампасами, а также уссурийских, амурских и семиреченских казаков с такими же, как и у забайкальцев, желтыми погонами и лампасами. Здесь же довелось посмотреть казаков всех двенадцати казачьих войск. Тут были и с красными, с желтыми и даже с голубыми — оренбургские казаки — лампасами. Понравилась Егору форма кубанских и терских казаков, их черные, с газырями на груди черкески. Из серо-зеленой массы армейских казаков выделялись рослые, щеголеватые атаманы лейб-гвардейских полков. Восхищало Егора и то, что в этом зале казаки заседают вместе с офицерами. Даже в президиуме съезда, наряду с генералами, полковниками и штабными офицерами, находились казаки, — правда, было их там немного и все полные георгиевские кавалеры.


Еще от автора Василий Иванович Балябин
Забайкальцы. Т.1

Василий Иванович Балябин (1900—1990) — один из первых советских писателей Сибири, успешно разработавших историко-революционную тему, участник Гражданской войны на стороне большевиков. В 1933 осужден как активный участник «правого уклона». В 1952 реабилитирован. С 1953 — член Союза писателей. Роман «Забайкальцы» посвящен жизни забайкальского казачества. В первых двух книгах автор ярко воспроизводит быт и нравы забайкальских казаков, показывает условия, в которых формировались их взгляды и убеждения. Действие романа разворачивается в годы Первой мировой войны, революции и Гражданской войны.


Забайкальцы. Т.2

Третья и четвертая книги романа «Забайкальцы» Василия Балябина (1900—1990) посвящены сибирякам, потомкам отважных русских землепроходцев, тем, кто устанавливал советскую власть на восточных окраинах необъятной России. В романе показаны боевые дни и ночи забайкальских партизан, отважно сражающихся с японскими интервентами и белоказачьими бандами атамана Семенова и барона Унгерна. Перед читателем проходят образы руководителей партизанского движения на Дальнем Востоке, большое место в произведении занимает образ легендарного героя Гражданской войны Сергея Лазо.Четвертая книга романа заканчивается рассказом о начальном этапе мирной жизни в Забайкалье.


Забайкальцы (роман в трех книгах)

Роман Василия Балябина «Забайкальцы» — широкое эпическое полотно, посвященное сибирякам, потомкам отважных русских землепроходцев, тем, кто устанавливал советскую власть на восточных окраинах необъятной России, дрался с белогвардейскими бандами и японскими интервентами.Перед читателем проходят образы руководителей партизанского движения на Дальнем Востоке, большое место в произведении занимает образ легендарного героя гражданской войны Сергея Лазо.Роман В. Балябина глубоко и верно воспроизводит атмосферу эпохи, он проникнут пафосом всенародной борьбы за победу советской власти.


Забайкальцы. Книга 4.

Четвертая книга романа «Забайкальцы» Василия Балябина посвящена сибирякам, потомкам отважных русских землепроходцев, тем, кто устанавливал советскую власть на восточных окраинах необъятной России.В романе показаны боевые дни и ночи забайкальских партизан, отважно сражающихся с японскими интервентами и белоказачьими бандами атамана Семенова и барона Унгерна. Перед читателем проходят образы руководителей партизанского движения на Дальнем Востоке, большое место в произведении занимает образ легендарного героя гражданской войны Сергея Лазо.Четвертая книга романа заканчивается рассказом о начальном этапе мирной жизни в Забайкалье.


Забайкальцы. Книга 3

Роман Василия Балябина «Забайкальцы» — широкое эпическое полотно, посвященное сибирякам, потомкам отважных русских землепроходцев, тем, кто устанавливал советскую власть на восточных окраинах необъятной России, дрался с белогвардейскими бандами и японскими интервентами.Перед читателем проходят образы руководителей партизанского движения на Дальнем Востоке, большое место в произведении занимает образ легендарного героя гражданской войны Сергея Лазо.Роман В. Балябина глубоко и верно воспроизводит атмосферу эпохи, он проникнут пафосом всенародной борьбы за победу советской власти.


Забайкальцы. Книга 1

Роман Василия Балябина «Забайкальцы» — широкое эпическое полотно, посвященное сибирякам, потомкам отважных русских землепроходцев, тем, кто устанавливал советскую власть на восточных окраинах необъятной России, дрался с белогвардейскими бандами и японскими интервентами.Перед читателем проходят образы руководителей партизанского движения на Дальнем Востоке, большое место в произведении занимает образ легендарного героя гражданской войны Сергея Лазо.Роман В. Балябина глубоко и верно воспроизводит атмосферу эпохи, он проникнут пафосом всенародной борьбы за победу советской власти.


Рекомендуем почитать
Непокорный алжирец. Книга 1

Совсем недавно русский читатель познакомился с историческим романом Клыча Кулиева «Суровые дни», в котором автор обращается к нелёгкому прошлому своей родины, раскрывает волнующие страницы жизни великого туркменского поэта Махтумкули. И вот теперь — встреча с героями новой книги Клыча Кулиева: на этот раз с героями романа «Непокорный алжирец».В этом своём произведении Клыч Кулиев — дипломат в прошлом — пишет о событиях, очевидцем которых был он сам, рассказывает о героической борьбе алжирского народа против иноземных колонизаторов и о сложной судьбе одного из сыновей этого народа — талантливого и честного доктора Решида.


Я видел Сусанина

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Капитан Большое Сердце

Повесть об экспедиции к Северному полюсу капитана Дж. В. Де Лонга на пароходе «Жаннета» в 1879–1881 годах.


Рыцарь Бодуэн и его семья. Книга 2

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Хамза

Роман. Пер. с узб. В. Осипова. - М.: Сов.писатель, 1985.Камиль Яшен - выдающийся узбекский прозаик, драматург, лауреат Государственной премии, Герой Социалистического Труда - создал широкое полотно предреволюционных, революционных и первых лет после установления Советской власти в Узбекистане. Главный герой произведения - поэт, драматург и пламенный революционер Хамза Хаким-заде Ниязи, сердце, ум, талант которого были настежь распахнуты перед всеми страстями и бурями своего времени. Прослеженный от юности до зрелых лет, жизненный путь героя дан на фоне главных событий эпохи.


Бессмертники — цветы вечности

Документальный роман, воскрешающий малоизвестные страницы революционных событий на Урале в 1905—1907 годах. В центре произведения — деятельность легендарных уральских боевиков, их героические дела и судьбы. Прежде всего это братья Кадомцевы, скрывающийся матрос-потемкинец Иван Петров, неуловимый руководитель дружин заводского уральского района Михаил Гузаков, мастер по изготовлению различных взрывных устройств Владимир Густомесов, вожак златоустовских боевиков Иван Артамонов и другие бойцы партии, сыны пролетарского Урала, О многих из них читатель узнает впервые.