Забавы Пилата - [24]

Вдруг одеяло заворочалось и спросило, обращаясь неизвестно к кому:

– Ты, что ли?

– Я.

Не скрываясь, Пилат шагнул к стене и, нащупав выключатель, зажег свет.

– Обалдел, что ли? – недовольно буркнула женщина. Щурясь от яркого света, она медленно приподняла голову. Увидев перед собой чужую физиономию с пистолетом, женщина ужаснулась и коротко вскрикнула.

– Что вам надо? – слабо выдавила она и отпрянула к стене. – Вы кто?

– Где муж? – властно спросил Пилат, уперев в женщину взгляд неморгающих глаз и черный зрачок ствола.

– Не знаю, – пролепетала женщина.

Она говорила правду. Только не это от нее хотели услышать. Подскочив к кровати, ночной визави рванул одеяло и сбросил на пол.

– Вы что, совсем обалдели! – вскрикнула женщина и попыталась вернуть одеяло на законное место… Но Пилат с силой толкнул ее. Женщина ударилась о стену.

– Сидеть! Утром он домой что-нибудь приносил? – последовал следующий вопрос.

– Нет, – в страхе ответила женщина. Она старалась натянуть край ночной рубашки на бесстыдно оголившиеся ноги.

– Врешь, сука, – тихо прошипел налетчик, но от его негромкого голоса женщину сковал паралич. – Мы с ним вместе на дело ходили, а он меня кинул! Отвечай, куда он дел мои вещи!

Соседка за стеной прислушалась.

– Опять с бабой ругается, – недовольно проворчала Марина Николаевна и повернулась на другой бок.

– Я правда не знаю! – ответила жена Баркаса и вжалась в стену. Дрожащими пальцами она поправляла рубашку на груди.

– Врешь, сука! – взорвался Пилат. Невооруженной рукой он с замахом стукнул женщину в лицо. – Говори, куда он шмотки дел!

Обозленный мужчина не кричал – он шипел полушепотом, как змей.

– Не знаю…

Ответ был прерван новым ударом по голове. На белую простыню из носа брызнула кровь. Пилат, кажется, озверел и потерял рассудок. Он схватил несчастную за горло и начал душить.

– Где вещи? Где?! – повторял он, то сдавливая ее горло до хрипоты, то давая набрать в легкие воздух. – Куда он поставил машину? Где у вас гараж?..

Сильные удары обрушились на хрупкую женщину. По истерзанному телу разлеталась боль, а сознание плескалось в голове, словно вода в герметичной консервной банке.

– Несколько остановок на автобусе… кооператив «Дорожник», бокс восемнадцать… – сквозь заливавшие лицо слезы и кровь отвечала несчастная.

– Не-ет! Ты скажешь, где муж! – пообещал Пилат, тяжелым взглядом гипнотизируя жертву. Его разум замутился от взрыва ненависти, как от разорвавшейся рядом гранаты. – Прячется? Думает, я его не достану?.. Достану…

С треском слетела на пол разорванная ночная рубашка, обнажив выпуклые груди и белые трусики жертвы. Вид обнаженной и полностью деморализованной женщины возбудил в Пилате маниакальное чувство властителя, подчиняющего чужую волю. Он почувствовал острый прилив плотского желания, которое требовало выхода. Пилату показалось, что кругом война, а жена врага – законный трофей победителя. Давняя контузия напомнила о себе искривлением пространства и времени.

– Ты мне за него ответишь! – нетерпеливо сопел он. – Вы все мне ответите! Меня еще никто так не кидал…

Пилат не договорил. Он схватил женщину за длинные каштановые волосы и с силой бросил на кровать. Отложив пистолет, налетчик рванул кусок скотча и залепил ей рот. Но лицо было мокрое от слез, и лента отклеивалась. Не выпуская волосы всхлипывающей жертвы, Пилат повозил ее лицом по кровати, чтобы стереть влагу. Кровавые дорожки расчертили простыню странными иероглифами. Скотч накрепко приклеился к губам, забравшись на щеки. Женщина начала бороться. Она отчаянно вырывалась, но сильный удар ладонью по лицу оглушил ее.

Словно на распятии, Пилат привязал к кровати по диагонали ее руки и ноги, а пучок длинных волос примотал к средней перекладине. Делая это, он ощущал не испытанное ранее чувство, будоражащее кровь посильнее, чем просто ожидание предстоящего секса с чужой женщиной. Пробуждалась какая-то животная, слепящая рассудок маниакальная страсть…

Одним рывком сорвав с женщины последнюю деталь туалета, Пилат с жадностью уставился на черный остров подстриженных волос и вожделенно запустил туда руку.

Пришедшая в себя жертва с ужасом увидела, как, тяжело дыша, Пилат сбрасывал брюки, обнажая возбужденное, выгнутое дугой мужское естество. Она дергалась и боролась, стараясь освободиться, но скотч оказался прочным.

Пилат грубо вторгся в нее, так же как в компьютерную сеть Министерства обороны. Он исступленно терзал и таранил теплое тело, будто врага, стараясь вытащить или выбить из него всю душу и разметать по кровати. Палач двигался, словно запрограммированный штамповочный станок, который можно выключить или остановить только одним способом – убив его метким выстрелом на поражение. Но сделать это было некому, и станок продолжал работать, пытая женщину, словно раскаленным прутом.

Затем Пилату захотелось иного. Его распирало горячее желание отомстить, и просто смерти ему было недостаточно. Жажда мести застилала глаза и требовала крови. Нездоровое вожделение отключило мозги, сделав палача полубезумным. Он действовал, словно в режиме форсированного «потрошения» взятого в плен вражеского «языка», добиваясь от него нужных сведений и удовлетворяя свою ненависть.