За землю отчую - [69]
— А потом шлем сняла, и коса вывалилась! — засмеялся Никитка.
— Тогда мы на тропу чеснока[22] кинули, — продолжал рассказывать Алешка. — Конь татарский напоролся на него, ногу покалечил, упал. А она подскакала и зарубила ордынца.
— Когда увидели мы, что воин тот лихой — девка, проводить решили, дабы не обидел никто. Так-от за сие нас! — обиженно заключил Никитка.
— Выходит, нашлась Марийка?! — обрадовался Василько.
— Так вот же она, — показал Гордей на девушку. — За сие молодцам поклон низкий, а велел их не отпускать, потому что не хотят сказывать, кто такие и откуда, — сердито бросил он. — А ты-то их откуда знаешь?
— Порубежники они, из моего десятка были. — Обнял за плечи молодых воинов Василько. — Добрые ратники, хоть только первый год на службе порубежной. Вместе под Тарусой бились. А после того, как меня там ранили, потерялись… Чего же вы молчали, не сказали, кто вы и откуда? — обратился он к ним. — Тут все свои. Сказывай, Никитка!
— Ну, коли так, тогда… — сдался наконец парень, и молодые воины поведали станичникам, что произошло с тарусской дружиной после битвы…
— Послал нас князь Владимир Иванович разведать, что в его вотчине делается, хлеба и пшена для людей сыскать. Мы туда, а там татары, да много их! Едва ноги унесли… А когда к своим возвращались, ее и встретили, — показал Никитка на Марийку.
Никитке и Алешке вернули оружие, подвели лошадей. Лесовики звали их к костру перекусить перед дорогой, но те отказались. Уже садились на лошадей, когда к ним подошел атаман.
— Слышьте, молодцы, — надо бы мне князя вашего повидать.
— Князя?.. — Никитка с подозрением уставился на Гордея. — А на что он тебе?
— Вельми надо, молодцы, — виновато промолвил он и, не желая еще раз испытывать упрямый характер парня, торопливо добавил: — Задумали мы дело знатное: русских людей из ордынского полона в дворцовом селе освободить. Вот и хочу переговорить с ним, чтобы помог, а то опасаюсь: одни не управимся. Чай, много татар в селе?
— Много! — подтвердил Никитка.
— Тогда поехали с нами! — предложил Алешка. — Только ночь на дворе… — замялся он.
— А что — и в ночи сыщем княжий стан, — уверенно сказал Никитка.
— Добре! — бросил атаман и обратился к Васильку и Федору: — Вы тож со мной… Только и впрямь ночью ехать не стоит, поедем завтра с рассветом. Ранним утром, едва взошло солнце, пятеро всадников тронулись в путь. Впереди, показывая дорогу, ехали Никитка и Алешка. Все молчали, лишь молодые воины изредка перебрасывались между собой словом-другим. В лесу по-осеннему негромко перекликались птицы, шелестели листвой деревья, где-то в отдалении трубил лось. Узкую дорожку, протоптанную зверьем к водопою, по которой ехали конники, безбоязненно пересекали зайцы, косули, олени. С обеих сторон тропы глухой стеной тянулись кусты орешника-лещины и волчьего лыка, по обочине буйно разрослись белые, желтые, голубые, красные цветы. Лошади шли гуськом, широким, резвым шагом, то поднимаясь, то опускаясь по петлявшей на холмистой равнине дороге. День выдался теплым, солнечным, тускло синело небо, плыли серебристые нити паутины, воздух был напоен пряным духом листьев и трав. Вокруг было спокойно, тихо, и если бы не насторожливые, сосредоточенные лица людей, со стороны могло бы показаться, что они правятся куда-то по своим обычным, житейским делам.
На одной из лесных прогалин Гордей, ехавший следом за Никиткой и Алешкой, остановив коня, подождал, пока поравняются Федор и Василько. Не в пример вчерашнему, он, казалось, был обеспокоен и даже встревожен, от его оживления не осталось и следа. Василько, взглянув на него, не удержался, спросил:
— Ты с чего, Гордей, такой невеселый? Аль во сне привиделось что?
— Привиделось, не привиделось… в ответ буркнул тот. — Ничего не привиделось! — И, понизив голос, чтобы не услышали молодые воины, которые, с удивлением поглядывая на лесовиков, тоже остановились, угрюмо сказал: — По совести ежели молвить, засомневался я что-то, молодцы. Может, понапрасну затеяли мы сие. Завсегда не лежала у меня душа к князям и боярам. Вот и ныне не по себе. Думал я, думал всю дорогу… Вишь, как он, Владимир, учинил: увел дружину из сечи, ополченье — горожан и сирот — один на один с бессчетной ордой оставил, без жали под конские копыта и татарские сабли кинул!.. А что, ежели и с нами такое сделает? Как мыслите, а?
Федор, насупившись, молчал, но Василько, не соглашаясь, резко затряс головой.
— Владимир поможет, не подведет, — поспешил он успокоить лесного атамана. — Не знаю, как там в сече было, да видать, не мог он иначе. Не думаю, чтобы убоялся, не из таких. Не в пример сродникам своим — отцу и братьям, душевный он, нет в нем гордыни.
— А ты что скажешь, Федор?
— Скажу: поздно об том рядить, — произнес сквирчанин и добавил: — Да и выхода у нас нет иного — не управимся, коли много ордынцев в селе.
Гордей махнул рукой:
— Ладно, поглядим на месте. — И тронул коня.
Когда атаман и порубежники добрались наконец до княжьего стана, там уже все было готово к походу. Кони оседланы, воины в шлемах и кольчугах. Дружина ждала наказа к выступлению, но Владимир медлил, не торопился его давать, надеялся, что Никитка и Алешка вернутся. Он привязался к молодым воинам, которые первые пошли за ним, хотел сделать их своими стремянными, да и каждый меч в его небольшом отряде был на счету. Князь в полном боевом облачении, нетерпеливо прохаживался по лесной поляне, бросал по сторонам хмурые взгляды, ожидая парией… «Может, в ночи сбились с дороги!..» — с надеждой вначале думал он. Но время шло, и тревожная мысль, что с Никиткой и Алешкой что-то случилось, все больше овладевала им. «Эх, надо было не сих юнцов, а кого постарше да поумелей послать!..»
Торжество Руси после победы на Куликовом поле оказалось недолгим – всего два года спустя хан Тохтамыш сжег Москву, а еще через тринадцать лет над Русской землей нависла новая страшная угроза – из глубин Азии приближались непобедимые полчища Тамерлана. Казалось, повторяется трагедия полуторавековой давности и Русь ждет еще худшее опустошение, чем во времена Батыя, – однако в последний момент Тамерлан повернул прочь от русских границ, что было воспринято в Москве как чудесное спасение и Божье заступничество…Несмотря на все опасности и невзгоды, продолжающиеся княжьи усобицы и ордынское иго, рубеж XIV и XV столетий был не временем непроглядной тьмы, как можно подумать, посмотрев знаменитый фильм «Андрей Рублев», а началом рассвета и восхождения русской цивилизации.
Кровавый 1382 год. После победы на Куликовом поле не прошло и двух лет, а судьба Руси вновь висит на волоске. Вероломное нападение нового хана Золотой Орды Тохтамыша застало Дмитрия Донского врасплох — в отсутствие великого князя Москва захвачена и разорена татарами, степняки-«людоловы» зверствуют на Русской Земле, жгут, грабят, угоняют в неволю… Кажется, что возвращаются окаянные времена Батыева нашествия, что ордынская удавка навсегда затягивается на русском горле, что ненавистное Иго пребудет вечно… Но нет — Русь уже не та, что прежде, и герои Куликова поля не станут покорно подставлять глотку под нож.
Великий французский король Людовик ХIV, Король-Солнце, прославился не только выдающимися историческими деяниями, но и громкими любовными похождениями. Он осыпал фавориток сказочными милостями, возвышал их до уровня своей законной супруги Марии-Терезии, а побочных детей уравнивал с законными. Не одна француженка лелеяла мечту завоевать любовь короля, дабы вкусить от монарших щедрот. Но были ли так уж счастливы дамы, входившие в окружение короля? Кто разрушил намерение Людовика вступить в брак с любимой девушкой? Отчего в возрасте всего 30 лет постриглась в монахини его фаворитка Луиза де Лавальер? Почему мать семерых детей короля маркиза де Монтеспан была бесцеремонно изгнана из своих покоев в Версальском дворце? По какой причине не могла воспользоваться всеми правами законной супруги тайная жена короля мадам де Ментенон, посвятившая более трех десятков лет поддержанию образа великого монарха? Почему не удалось выйти замуж за любимого человека кузине Людовика, Великой Мадмуазель? Сколько женских судеб было принесено в жертву политическим замыслам короля? Обо всем этом в пикантных подробностях рассказано в книге известного автора Наталии Сотниковой «Король-Солнце и его прекрасные дамы».
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.