За завесой ливня - [4]

— Да вы не спорьте! — почти рассердился Кроссби и стал грязным носовым платком протирать глаза.

— В конце концов, — проговорил Бигелоу, — отчего бы и не быть дождю? Ведь дожди идут даже в Сахаре! А от нас до моря рукой подать.

— Конечно, — сказал Кроссби, — запах дождя еще не самый дождь, но все же для пустыни запахи необычные. Впрочем, мы в низине, и возможно, что она обширна.

Они приступили к работе. Уже через час их ждала первая находка. Исследователи наткнулись на стяжения. В конкрециях в каменных футлярах лежали кости. Некоторые футляры имели трещины и раскалывались под молотком, другие они нагревали в пламени спиртовок и бросали в холодную воду. В недрах конкреций обнажились кости небесно-голубого цвета. Люди удвоили осторожность и внимание. Лопаты были оставлены. Их заменили раскопочные ножи, которые принес Бигелоу.

Открытие голубых костей словно влило в ученых новые силы, и они продолжали ползать на коленях по песку, острым камням и перерывать их руками даже тогда, когда, казалось, никаких ископаемых разрытый песок уже не содержал. Кроссби, оперировавший препаровальной иглой, поднял на спутника усталые глаза:

— Это не совсем то, что мы надеялись найти, но все же и это интересно. Рыбы верхнего девона изучены в достаточной мере. Стоит ли загромождать повозку?

— Мы вскрыли девонский пласт, — не отрываясь от работы, проговорил Бигелоу.

— Силурийские обнажения надо искать в другом месте или глубже.

Спустя минуту Бигелоу, жилистый и сухой, как трость, вновь стоял на коленях посреди груды песка и галечника в нескольких ярдах в стороне от Кроссби, угрюмо склонившись над позвоночником таинственного первичного четвероногого. Мягкой широкой кистью ученый торопливо помахивал взад и вперед, сметая с хрупкой поверхности песчинки.

— Верхнедевонский стегоцефал, — отметил Бигелоу, — прекрасно сохранившиеся амфицельные позвонки — выпуклые спереди и вогнутые сзади. Классический позвоночник примитивных амфибий! — не удержался он от восторженного восклицания. — Взгляните, сэр!

— Сейчас посмотрю, — отозвался Кроссби. — Опять запахло дождем или сыростью, — возвестил он и отложил иглу. Бигелоу оторвался от работы и поднял голову.

— Почему же тогда на этих песках ничего не растет? — заметил он. По-видимому, если дожди и выпадают, то это случается крайне редко.

— Может быть, мы прибыли сюда как раз накануне этого редчайшего случая? предположил Кроссби.

Он выпрямился и испытующе оглядел пустынный горизонт. Кроссби простоял так несколько минут и вдруг почти физически ощутил угрожающее одиночество, которое начинало отовсюду наползать неясными предвечерними образами и казалось чутко подстерегающими тенями. Солнце садилось. Кроссби стоял и осматривался в задумчивости еще несколько минут. Потом машинально потянулся за сигаретой.

Смутная, неосознанная тревога закрадывалась и в душу Бигелоу, но он умел не прислушиваться к ней и, опустившись на колени, с сочувственным видом наблюдал за не в меру впечатлительным коллегой. Минуты текли в молчании. В стороне знакомо и успокаивающе позвякивали сбруей лошади. Их выпрягли, и они стояли у фургона в тени с грустным видом, уныло понурив головы, изредка поводя ушами.

— Может быть, вы и правы, — негромко произнес Бигелоу, — хотя и маловероятно.

— Что такое? — переспросил Кроссби.

Бигелоу медлил с ответом, он протянул руку за кистью, посматривая на компаньона. Тот одной рукой прикрыл глаза от низко стоявшего ослепительного солнца, а другой указал вдаль.

— Да, — промолвил он, словно пришел к окончательному выводу, — воздух влажный… Похоже, что, несмотря на абсурдность дождя в пустыне, будет дождь… Что вы на это скажете, Бигелоу? Это феномен, почти феномен! вполголоса добавил он. — Здесь и колодцев никаких нет… Совершенно безводная и бесплодная местность! Дожди приходят оттуда. — И он указал рукой на юго-восток.

— Влажный ветер дует с той стороны, — почти нехотя согласился Бигелоу, на которого упрямство компаньона наконец произвело впечатление. Они молча смотрели на неясные очертания гор… За их спинами небо потемнело, а горы впереди проступали сквозь золотистую дымку заката едва заметными зеленоватыми волнами.

— Из-за той гряды, — сказал Бигелоу, подняв плечи и упершись костлявыми руками в бока.

Ответа не последовало, и его коллега, покачиваясь на носках, все еще пристально вглядывался в затягивавшийся мглой таинственный зеленоватый горный массив на юге.

— Кто знает, — произнес Кроссби и вернулся к прерванному делу.

Опустившись на песчаный холмик, Бигелоу продолжал смотреть на кирпичного цвета дымку у кромки далеких скал, которая теперь сгустилась и расползлась по всему горизонту, поднимаясь выше, скрадывая и смягчая их суровые очертания. Он наблюдал, как тусклые краски на востоке быстро темнели, как застыл в пронизывающей тишине лик местности, изборожденный остриями скал. Странная напряженная дремота спустилась на равнину в чуткой предвечерней тиши.

Поднявшись и сунув руки в карманы, Бигелоу принялся расхаживать перед грудами песка, а затем, привлеченный чем-то, направился к ближайшим обломкам скал, протянувшим к востоку длинные зубчатые тени. Достигнув их, он застыл в неподвижности, а затем Кроссби услышал, как тот издали зовет его.