За взлетом взлет - [59]

Они приземлились почти рядом — курсант и офицер. Так высокие морально-психологические качества коммуниста М. Ф. Коршунова решили исход этого необычного случая. А курсант Широколобов уже на следующий день совершил второй, нормальный прыжок с парашютом…

«Богаты традиции нашего училища. Нам, его воспитанникам, есть чем гордиться. Училище — наша летная родина. Все, кто учился здесь, через годы жизни пронесут в своих сердцах светлую память курсантских лет», — напишет выпускник 1966 года майор в отставке Ю. Козловский, когда получит приглашение на празднование 60-летия родного Ейского училища, сожалея, что не может принять участие в торжествах. Дело в том, что ЦК ВЛКСМ включил его в состав советской делегации на Всемирный фестиваль молодежи и студентов, который проходил на Кубе. К тому времени Ю. В. Козловского знала вся страна. После выпуска из училища он служил на Западе, затем в Сибири. И все годы — полеты, полеты, полеты…

Однажды в ночном полете случилось так, что он был вынужден покинуть самолет. Произошло это вдали от населенных пунктов над широкими просторами тайги. Пришел в сознание на земле от нестерпимой боли: брюки и ботинки набухли от крови. Почувствовал, что уходят последние силы. Достал из аптечки жгуты, перетянул голени выше открытых переломов. Превозмогая боль, начал ползти по мерзлой земле. Мороз достигал 25 градусов.

Юрий понимал: если остановится, уснет, то уже никогда не проснется, поэтому — только вперед! Прошла ночь, взошло огромное красное солнце. Летчика искали, рядом гудели вертолеты, но не могли найти. А он все полз и полз, цепляясь побелевшими руками за камни, за выступы на мерзлой земле.

Минули сутки. Еще одни. Наконец-то выбрался к дороге, которую отделяло от него снегозащитное ограждение. Каким-то образом хватило сил найти щель и пролезть в нее. Для этого пришлось снять куртку. Дополз до дороги. Здесь его и нашла поисковая группа, почти замерзшего и без сознания.

Врачи долгие месяцы боролись за его жизнь, недоумевая, как вообще человек все это выдержал. Он находился в чрезвычайно тяжелом состоянии: отказали почки, открылась язва желудка… Врачи сделали все возможное и спасли ему жизнь. Правда, ноги пришлось ампутировать. Однако вскоре Юрий Валентинович Козловский нашел себе дело по душе. Он работает инженером, живет полнокровной жизнью, передвигается на машине, подаренной ему ЦК ВЛКСМ.

4 ноября 1981 года в училище узнали о подвиге другого воспитанника училища. Эту весть принесла газета «Красная звезда»: «Это случилось в одной из частей морской авиации. Во время захода на посадку ракетоносца в него ударил мощный заряд атмосферного электричества. Пилотировавший самолет молодой летчик в этой исключительной ситуации не растерялся, проявил мужество и мастерство».

Шел обычный учебный полет. Когда до аэродрома было примерно двадцать километров, Борис Короткое увидел летящий на него огненный шар. Прежде чем успел лейтенант сообразить, что к чему, раздался взрыв. В кабине запахло дымом. Двигатель остановился. Высота неумолимо пошла на убыль. Что делать? Оставить самолет? В этом случае никто не упрекнул бы пилота в трусости. Ведь и по инструкции так положено. Но в запасе есть несколько секунд. Надо попытаться запустить двигатель. Есть риск. Зато в случае удачи будет спасена боевая машина. Мгновенно тают секунды. И вот двигатель ожил, заработал.

После посадки и заруливания на стоянку самолет окружили инженеры и летчики. Ходили вокруг и качали головой. Обшивка киля сорвана, в носовой части самолета на металле следы, словно от электросварки. «Так бывает при ударе шаровой молнии», — констатировали специалисты.

Коммунист Коротков выдержал суровое испытание, проявил хладнокровие. Командование наградило его ценным подарком.

Высоко оценили действия летчика и его наставники, которые учили Бориса летать в стенах Ейского авиаучилища. Опытные воспитатели курсантов офицеры В. Владимиров и В. Жернаков отзываются о своем воспитаннике как о всесторонне развитом молодом человеке, отличном спортсмене. Они довольны действиями Бориса, не пропал их труд даром.

Надо сказать, что В. Жернаков поверил в летную перспективу Бориса с первых дней, когда начал учить его летать. Обучение не обошлось без трудностей. Но когда инструктора спросили, какие черты характера Бориса Короткова он мог бы отметить особо, Василий Сергеевич, не задумываясь, ответил:

— Настойчивость! И еще целеустремленность, — и пояснил: — Взять такой пример. Борис трижды поступал в наше училище. И добился своего. Первые два раза не прошел по конкурсу. Пожалуй, другой юноша, потерпев неудачу, попытался бы поступить в другое училище. Но его привлекало именно Ейское. О подвигах воспитанников училища он много читал еще в школе. Интересовался традициями морской авиации. Теперь он стал достойным продолжателем этих традиций…

Двигатель остановился сразу же после взлета, на высоте около ста метров. Произвести посадку ночью, да еще вне аэродрома? Для этого надо иметь феноменальное мастерство. Посадочная фара осветила на мгновение землю, выхватив из мрака скирды соломы, провода линии электропередач. Малые обороты двигателя не могли обеспечить нормальную работу генератора, поэтому фара погасла. Но того времени, что она светила, было достаточно для летчика, который с завидным умением посадил самолет на неровную местность.