За того парня… - [106]

Но лейтенант Худяков не стал произносить хороших и благородный слов, призывая своих бойцов на подвиг во имя родины, он просто перешагнул через бруствер и один пошел навстречу наступающим эсэсовцам. Фигура этого лейтенанта была хорошо видна эсэсовцам, почему-то они его сразу же не пристрелили, видимо решили, что он идет сдаваться. Она также хорошо была видна бойцам его взвода, которым пока было страшно оторваться от земли и перед этими эсэсовцами выпрямиться во весь свой рост. Ее хорошо видел и капитан Артур Любимов, который тоже поднялся во весь рост и с винтовкой наперевес двинулся в сторону боя. Бойцы третьего взвода поднимались на ноги и без каких-либо криков с винтовками, к которым были примкнуты штыки, наперевес пошли спасать своих товарищей из второго взвода.

Капитан Любимов этого не видел, но по обок от него в атаку шли Андрей Снегирев и Алексей Молоков, а Боря Нефедов то забегал с одной стороны капитана, то с другой, выискивая наиболее выгодную позицию для своего пулемета. Эта беготня продолжалась до того момента, пока на парнишку не цыкнул начштаба, сказав, чтобы он особо не суетился и держался бы одного места в строю. Но эту волну красноармейцев, идущих в атаку по городской улице, эсэсовцы из-за поврежденных бронетранспортеров пока не видели. В этот момент все их внимание было сосредоточено на красноармейском командире с одним пистолетом в руке, бесстрашно шедшему им навстречу.

У какого-то эсэсовца не выдержали нервы, коротко стрекотнул его шмайсер, пули вздыбили гимнастерку на груди лейтенанта Худякова и он тут же начал заваливаться на землю.

В один миг бойцы его взвода выскочили из траншей и неорганизованной толпой, и с каким-то диким криком-воем, который нельзя было назвать "ур-ра", ринулись на эсэсовцев. Расстояние до эсэсовцев оказалось совсем небольшое, красноармейцам не потребовалось и полуминуты его проскочит, чтобы в лоб-лоб столкнуться с эсэсовцами.

3

Каким-то чудом лейтенант Худяков удержался на ногах, не упал на землю, но скорость его передвижения вперед замедлилась и прекратилась. Бойцы его взвода быстро догнали и перегнали своего командира. Примерно девяносто начавших звереть в предвкушении вражеской крови мужиков со звериным ревом промчались мимо лейтенанта, даже не взглянув в его сторону. Именно в эти минуты бойцы его взвода теряли человеческий облик, превращались в животных перед рукопашной схваткой с эсэсовцами. Лейтенант Худяков, сумевший преодолеть свой страх перед смертью, поднявшись во весь рост и с одним пистолетом в руках, пошедший в атаку на немцев, сделал свое дело. Он поднял бойцов на ноги, своим примером заставил их забыть о том, что они простые люди, что они живут одну только и очень короткую жизнь и не более. И вот сейчас его бойцы шли в дружную атаку на врага, на этих ср-х эсэсовцев, но с каждым шагом, удаляясь от своих траншей, они переставали быть простыми людьми. Ни один нормальный человек добровольно не подставит себя под вражеские винтовки, автоматы или пулеметы. Сейчас в этом своем коротком беге бойцы второго взвода постепенно превращались в диких животных, чтобы штыком винтовки, ножом и просто зубами постоять за свою жизнь, за свою родину.

Они даже и не заметили того, как обогнали своего командира взвода, раненого в грудь лейтенанта Худякова.

Только один человек из всей этой бегущей на врага массы сейчас полудиких красноармейцев задержался рядом с Худяковым, он ловко поднырнул ему под плечо и тотчас же выпрямился. Этот боец оказался именно такого роста, чтобы лейтенант мог спокойно стоять, плечом опершись на него, так как дальше Худяков не только бежать, но и стоять уже был не в силах. С каждой каплей крови, сочившейся из ран на груди, его большое мужское тело покидала жизненная сила. Но сейчас лейтенанту Худякову нужно было выстоять, чтобы увидеть, как его бойцы, эти славные парни штрафники, столкнуться с эсэсовцами. Поэтому он без какой-либо благодарности перенес всю тяжесть своего тела на этого бойца-мелюзгу, но тот как-то странно уперся ногами в землю и… выдержал тяжесть лейтенантского тела.

Разгон красноармейской толпы, ну какая может быть речь об организованном строе людей, идущих на смерть, оказался настолько высоким, что эсэсовцы едва успели из пулеметов и шмайсеров расстрелять первую десятку атакующих красноармейцев. Остальные, примерно, восемьдесят бойцов второго взвода штрафной роты ворвались в расположение двух рот эсэсовцев, в лоб-лоб столкнулись с более чем двумястами немецких гренадеров эсэсовцев. Красноармейцы первыми на землю положили эсэсовцев пулеметчиков и автоматчиков, благодаря чему получили тактическую выгоду в этой безумной драке, которую военные люди почему-то называют такими благородными словами, как "рукопашная схватка".

Гренадеры этого моторизованного батальона СС, как и все пехотные и моторизованные части немецкого вермахта, были вооружены винтовками "Маузер 98k". Они, разумеется, имели ножи-штыки, которые все бывалые немецкие стрелки и гренадеры, донельзя избалованные первыми месяцами войны, когда красноармейцы массово сдавались в плен и редко ходили в какие-либо атаки или контратаки, привыкли носить на поясах в ножнах. Поэтому этим эсэсовцам гренадерам потребовалось время для того, чтобы достать ножи-штыки из ножен и примкнуть их к своим винтовкам и карабинам.