За тайнами Плутона - [30]

Мы впервые увидели этих кочевников, рассказами о которых нас пугали на всем пути от хребта Гумбольдта. Интересно было посмотреть на них поближе.

Стойбище состояло из нескольких черных палаток, резко отличавшихся от монгольских юрт. Палатка тангутов и тибетцев сделана из грубой черной ткани, сотканной из шерсти яка; форма ее почти квадратная: крыша плоская, ее поддерживают внутренние колья и оттягивают веревки (…). Высота палатки в рост человека. В крыше длинный вырез для света и выхода дыма; под этим вырезом находится сбитый из глины квадратный очаг, на котором варят в плоском котле чай и еду. Вокруг очага разостланы шкуры, на которых днем сидят, а ночью спят. Вдоль стен складывают запасы аргала и другого топлива в виде длинной стенки, на которой лежат платье, домашняя утварь, запасы провизии. Утварь состоит из чашек, глиняных горшков и кувшинов, деревянных кадушек и бурдюков для кислого и свежего молока, творога и масла; посудой служат также рога яков. Против входа в палатку, у задней стенки, небольшое возвышение с глиняными или металлическими статуэтками буддийских божеств.

Тангуты стойбища не нахлынули к нашей стоянке целой толпой, как сделали бы монголы. Нас посетили только три или четыре человека, вероятно, старшины. Лица их всего больше напоминали лица наших цыган и подтверждали присутствие тангутской крови в облике монголов Цайдама. Они были одеты в короткие до колен халаты грубого черного сукна, висевшие мешком поверх пояса; ноги их были обуты в шерстяные толстые чулки, внизу обшитые кожей, наподобие сапог; головной убор состоял из шапки на бараньем меху в виде плоского конуса, пряди черных волос выбивались из-под шапки, обрамляя смуглые безбородые лица. Мы угостили тангутов чаем. Вся обстановка моей палатки — столик, табурет, вьючные ящики, бумага и чернильница на столе, двустволка, висевшая у заднего кола, — в дополнение к моему лицу и одежде показала гостям, что караван принадлежит иностранцу, и это произвело на них, конечно, больше впечатления, чем вооружение моего монгольского конвоя. Они вели себя очень сдержанно, ничего не трогали и не просили. Монгол Абаши, кое-как объяснявшийся с ними по-тангутски, наплел всякие небылицы о моем путешествии (как он признался позже) и сказал, что нас уже ждут в Си-нине (ближайшем к Куку-нору большом китайском городе, которому земли тангутов номинально подчинены). Когда гости ушли, он заявил мне, что все, рассказанное им, будет завтра же известно на всех стойбищах вдоль нашего пути по южному берегу озера и что никто не решится напасть на нас.

Мимо наших палаток взад и вперед прошли также несколько молодых тангуток, с любопытством оглядывая нас, но не решаясь подойти ближе. Одежда их была такая же, как у мужчин, но черные волосы были заплетены в множество мелких косичек; халаты были спущены с правого плеча, обнажая смуглые руки, грудь и шею, с которой спускались ожерелья из белых и желтых металлических блях; между грудями видна была черная коробка, вероятно, ладанка с каким-нибудь талисманом или тибетскими молитвами.

Перед закатом солнца с гор спустилось к стойбищу небольшое стадо овец и коз и несколько домашних яков. Последние у тангутов и тибетцев служат и в качестве вьючных животных; они дают жирное молоко, шерсть, шкуры, мясо, рога. Несмотря на свою массивность, яки прекрасно ходят по горам и более приспособлены к сырому и холодному климату Тибета, чем верблюды.

На ночь мы пригнали верблюдов и лошадей к своим палаткам, и наши проводники поочередно сторожили их. Ночь прошла спокойно, и на следующее утро мы пошли дальше по долине Сагастэ и вскоре спустились к берегу Куку-нора. По дороге заметили странное сооружение: на горном ручье, под навесом, на четырех столбах, стоял большой цилиндр, обклеенный бумагой с тибетскими молитвами. Нижняя часть его представляла горизонтальное колесо с лопатками, опущенное в воду ручья, которая приводила цилиндр в медленное вращение. Это была молитвенная мельница, подобно виденным мною в Урге, но там эту мельницу вращали богомольцы, а здесь их роль выполняла вода, и молитвы возносились к небесам и днем и ночью без перерыва. Отмечу еще, что у тангутов были в ходу и ручные молитвенные мельницы в виде маленьких цилиндров с молитвами, которые вращались вокруг оси при круговых движениях руки: тангут при пастьбе скота носит и вращает такую мельницу в руке и, таким образом, усердно и автоматически возносит молитвы (…).

Озеро Куку-нор прежде было многоводнее и заливало берега почти до подножия гор (…). Это доказывается террасами (…) на южном берегу, достигающими 50 м над уровнем озера (…). Озеро медленно усыхает, хотя не имеет стока, а получает приток из многих речек с гор и из большой реки Бухаин-гол, впадающей в западный конец озера; но, очевидно, испарение несколько превышает приток благодаря сухости климата.

По берегам Куку-нора не только леса, но даже крупные кустарниковые растения отсутствуют, хотя в Южно-Кукунорском хребте на большей абсолютной высоте мы видели еловые и можжевеловые леса. Поэтому отсутствие леса на берегах озера объясняется не абсолютной высотой, а, вероятно, сильными ветрами (…).