За синей птицей - [23]

Губы Анджело снова дрогнули. Он не ожидал, что пикетироваться с Абигайль Хадсон будет так интересно.

– Вы в этом уверены? – его глаза опасно блеснули. – Но вечер только начался, как знать, милая моя Эбби, быть может, вы еще передумаете. За женщинами всегда остается такое право. А сейчас давайте поужинаем.

Анджело встал и жестом пригласил Эбби войти. Она тоже встала и напряженной походкой пошла в дом. Под взглядом Анджело она чувствовала себя неловко, но, по крайней мере, ей доставляла мрачное удовлетворение мысль, что он практически не видит ее тела. Она не зря постаралась одеться так, чтобы скрыть все, кроме лица и кистей рук, даже волосы упрятала под косынку.

На ужин Росита приготовила тушеную ягнятину. Эбби с удовольствием принялась за еду: ланч был давно, а свежий морской воздух на острове разжигал аппетит. Однако к сухому вину, которое налил ей Анджело, она почти не притронулась. Это не помешало Анджело смаковать вкус и букет вина, по-видимому, очень дорогого. За едой Эбби украдкой наблюдала за хозяином острова. Тонкий кашемировый свитер облегал его плечи, подчеркивая их ширину, оливковый цвет гармонировал с его смуглой кожей. Темные глаза, которые Анджело часто скрывал за густыми ресницами, время от времени встречались с ней взглядом, и тогда в них вспыхивали огоньки. Казалось, Анджело искренне забавлялся ее мятежным настроением, и осознание этого отнюдь не прибавляло Эбби уверенности. В отличие от прошлого вечера Анджело старался поддерживать светскую беседу.

– Эбби, расскажите о себе. Вы родом из Нью-Йорка?

Эбби подумала о домике в предгорьях северных Аппалачей, где она родилась и выросла. После гибели родителей домик по наследству перешел к ней, но она мало жила в нем, стараясь сдавать в аренду, летом – отпускникам, зимой – любителям горных лыж. При мизерных заработках начинающей актрисы дополнительный доход приходился очень кстати. Но Эбби не хотела, чтобы Анджело Феретти знал что-то о ее настоящей жизни.

– Да, – солгала она.

– Из какого района?

– Э-э-э…вряд ли вы о нем слышали.

– А вдруг слышал?

Она с деланным безразличием пожала плечами.

– Какая разница? С какой стати вы об этом спрашиваете?

– Красавица моя, я поддерживаю светскую беседу, слышали о таком понятии? Понимаете ли, когда два человека ужинают вместе, они обычно беседуют.

– Я не ужинаю с вами! Мы просто едим за одним столом, и только потому, что у меня нет другого выбора!

Губы Анджело снова дрогнули. Ничего подумал он, скоро эта кошечка спрячет коготки и замурлычет в моих объятиях. Как же приятно будет ее приручить!

– Значит, вы из Нью-Йорка. Вам нравится путешествовать?

– Да, когда я делаю это добровольно.

Эту шпильку Анджело игнорировал.

– На следующей неделе я собираюсь в Лондон, может, поедим вместе? – предложил он.

Рука Эбби замерла в воздухе.

– В Лондон? Нет уж, благодарю покорно.

Анджело ее резкость не задела.

Тогда, может быть, в Париж? Или в Милан? Там вы сами сможете подобрать себе одежду, раз уж мой выбор вам не понравился.

Эбби не клюнула на наживку, но перебросила мяч на его поле.

Вряд ли. Кроме того, на следующей неделе я буду в Нью-Йорке с Рафаэлем.

В данный момент она была готова привлечь на свою защиту даже вымышленного любовника, а все потому, что несмотря на решимость не уступать чисто физическому влечению к Анджело Феретти, чувствовала, что слабеет. Он и раньше был очень опасен, а теперь, когда отбросил враждебность, стал опаснее вдвойне.

– Конечно, – согласился Анджело.

По насмешливому блеску в его глазах Эбби поняла, что ее ответ Анджело только позабавил, но он не принял его всерьез. Лучше бы он не смотрел на нее так, уж лучше бы снова стал несносным, тогда ей было бы легче его презирать. Конечно, таким как сейчас, он ей тоже не нравился: кому понравится, если мужчина самоуверенно полагает, что женщина должна упасть к нему в руки, как спелая груша? – но слишком уж сильным было притяжение. А он так уверен, что сумеет ее соблазнить.

А если бы и соблазнил, что в этом плохого? – пропищал в голове Эбби какой-то капитулянтский голосок, но она заглушила его. Тут и говорить не о чем, потому что она не позволит Анджело Феретти ее соблазнить. Но предательский голосок не унимался. Что, если бы она перестала бы бороться, посмотрела бы ему в глаза и признала бы то, что возникло между ними с самого начала, с первой встречи? Что, если бы она подошла к нему, позволила ему обнять ее и сделать с ней то, чего он хотел, чего они оба хотели?

Нет! Об этом нельзя даже думать! Анджело Феретти не для нее. Ошеломленная предательством теперь уже не только тела, но и собственного разума, Эбби машинально взяла бокал с вином и сделала большой глоток. Поставив бокал на стол, она посмотрела в глаза Анджело и обмерла. Из его взгляда исчезла насмешка, осталось только одно: неприкрытое желание. Несколько мгновений Эбби заворожено смотрела в его глаза, не в силах отвести взгляд. Казалось, между ними образовалась электрическая дуга высокого напряжения.

Анджело медленно кивнул.

– Да-да, Эбби. Вы можете отрицать это сколько угодно, но то, что возникло между нами, существует и никуда не денется, как бы вы не боролись с ним – или со мной. Нас тянет друг к другу. Ваш наряд вам не поможет. Даже если вы наденете мешок из рогожи, мое желание от этого не исчезнет. И вы будете моей.