За пределом жестокости - [10]

– А вот родственник к нему приезжал, он с ним не сговаривался случайно?

– Если и сговаривался, то я-то как об этом узнаю? Я же не торчу там постоянно. Но вообще краем глаза я этот момент засек. При родственнике он еще сильнее прикидывался, по-моему. Тот недовольный ушел.

– В принципе логично, – задумчиво проговорил Марк. – Родственник на него злой. Он же ему машину угробил… Ладно, раз, ты говоришь, он притворяется, значит, сегодня все и оформим. Твое дело будет его поднять и до машины сопроводить. Вряд ли он хорошо ходит, ему наверняка поддержка нужна. Да и вообще, мало ли что ему в голову взбредет. Сторожа в восемь меняются? Значит, в полвосьмого начнем. Ты жди моего звонка.

– А ты сейчас куда? – спросил Виктор. – До полвосьмого еще прорва времени.

– Мне еще до черта дел сделать надо!

Виктор почесал бледную щеку, пристально посмотрел на Марка, вполоборота развернувшегося на переднем сиденье, и сказал:

– Завидую я тебе! При галстучке, тачка комфортабельная, ботиночки со скрипом… А тут возись с говном, и никто спасибо не скажет.

– Ты не за спасибо работаешь, – напомнил Марк. – А насчет галстучка и прочего – так это, друг мой, от квалификации зависит. Ты у нас исполнитель – разве не так?

– Так-то оно так, – согласился Виктор. – Потому и завидую.

– Ладно, иди, а то хватятся тебя – выговор с занесением получишь! – усмехнулся Марк. – Последний день уж потрудись на славу… Только смотри, окажется наш пациент овощем – несдобровать тебе!

– Я попусту трепаться не люблю, – сухо сказал Виктор и вылез из машины.

Марк проследил, как он спотыкающейся, семенящей походкой скрывается за воротами больницы, и снова достал мобильник.

– Туз! Это Король. Пришли мне смену, – сказал он невидимому абоненту. – Пусть держит въезд под контролем. А я буду к вечеру готовиться. Рассчитываю после двадцати ноль-ноль доставить пациента куда следует.

– Хорошо, я предупрежу, – скупо ответил тот, кого поименовали Тузом. – Но ты уверен, что все пройдет гладко?

– Ты знаешь, я ни в чем не уверен, – сказал Марк. – Но скорее всего, сегодня должно получиться. Тут все спокойно.

– Хорошо, занимайся, – разрешил Туз. – Но держи меня в курсе.

После этого Марк стал претворять в жизнь план, сложившийся в его голове. Помогали ему трое молчаливых и тренированных молодых людей, на которых он мог положиться, как на самого себя. Поздно вечером все было готово.

А к семи часам возле больницы появился автомобиль. После недолгой беседы водителя с охраной он въехал во двор и остановился у дверей приемного покоя. Двое молодых людей вывели из машины третьего, бледного и потного, и проводили на осмотр к врачу. Марк, который сидел за рулем, посмотрел на часы.

Легенда, которую он преподнес охранникам на входе, звучала так. Они с товарищами ехали по домам после работы и вдруг увидели лежащего на тротуаре человека. Они остановились и убедились, что человеку плохо. Тогда они, движимые чувством сострадания, незамедлительно доставили его в ближайшую больницу.

Легенда выглядела достаточно правдоподобно. Внешность у пассажиров была солидная, пострадавший убедительно изображал муки и страдания. Никаких подозрений ни у кого не возникло. Машину (совсем недавно угнанную из одного из московских дворов) беспрепятственно пропустили на территорию больницы. Марку только этого и надо было.

По его расчетам, осмотр мнимого больного должен был занять не менее десяти минут. Захар, который изображал несчастного, был настоящим артистом и мог ввести в заблуждение кого угодно. Он мог водить врача за нос и дольше десяти минут, но Марк поставил себе жесткое условие – уложиться за десять. Затягивать представление было неразумно.

Едва сообщники увели Захара, Марк сбросил легкое пальто, в которое был одет. Под ним обнаружился идеально выглаженный белый халат. В белом халате, в строгом галстуке, великолепно постриженный и выбритый, Марк выглядел очень солидно. Увидев его, никто бы не стал сомневаться в том, что перед ним настоящий доктор. Больница большая, и вряд ли даже старожилы могут знать всех сотрудников в лицо. Для пущего правдоподобия на груди у Марка был закреплен бейдж с посторонней фамилией. В руках Марк держал пластиковую папку для бумаг – он заметил, что в этой больнице в таких хранят истории болезни. Но в папке у Марка лежал сейчас пистолет с глушителем. Хотя те, кто присматривал за пациентом, по словам Виктора, окончательно потеряли бдительность, ожидать следовало любого продолжения событий.

Незаметно выскользнув из машины, Марк с уверенным видом зашагал через больничный двор. Схему больницы он выучил наизусть и ошибиться не боялся. Мелкие подробности, которых он не мог предвидеть, регулярно сообщал Виктор. Все было продумано.

В корпус, где лежал их пациент, Марк вошел с черного хода. Одна из дверей оказалась незапертой. Марк очень надеялся на забывчивость или безалаберность персонала. Лишний раз светиться на главном входе не было никакого резона. Внешность у него достаточно заурядная, но мало ли как может обернуться дело.

С деловитым видом он взбежал по черной лестнице на четвертый этаж. Никто ему не встретился. Вообще вокруг было пустынно – дело шло к ночи, все дневные дела были переделаны, большинство врачей разошлись, и жизнь в больнице тоже затихала.