За пределами любви - [77]

– Так вот, Роман начал читать «Фантазии женщины…», – продолжал Вейнер, – и каково же было его удивление, когда он наткнулся на свою фамилию. Там есть рассказ в книге, совершенно отдельный, не имеющий к главному сюжету отношения, так вот, в рассказе присутствует персонаж по фамилии Стоев, артист балета. – Здесь, видимо, я должна была проявить изумление, и я его проявила, но без слов, только мимикой. – Более того, я там тоже присутствую как профессор Берлинского университета Вейнер, и мы с Романом там тоже друзья, как и в реальной жизни.

Тут я перестала изумляться только лицом и перешла на слова:

– Может быть, Энэтоли где-то встретил вас обоих и использовал в качестве прототипов? Достаточно известный литературный прием. Только Тосс к тому же использовал ваши реальные имена. Но такое тоже бывает.

– Вполне вероятно, – закивал своей большой очкастой головой Вейнер. – Мы тоже так поначалу подумали. Правда, сюжет рассказа совершенно не соответствовал событиям нашей реальной жизни, да и наши характеры отличаются от описанных в рассказе…

– Расскажи мадам Кэтрин о Жаклин, – вмешался Стоев на сей раз на английском, который в его балетном исполнении понять было куда сложнее, чем немецкий. Но при этом он так взмахнул рукой, так грациозно, в движении было столько откровенной красоты, что я тут же простила ему чудовищный акцент.

– Сейчас-сейчас, – пообещал профессор, – сначала я расскажу о нас с тобой. Так вот, поначалу мы удивились, и только. Но потом… – Он снова начал выдерживать длинные паузы. – Потом стали происходить вещи непонятные. – Я подалась вперед в нетерпении. – Просто, можно сказать, необъяснимые вещи… – Я подалась вперед еще сильнее. – Я бы сказал, метафизические… – Ну сколько можно тянуть, мне некуда уже было подаваться. – Понимаете, то, что написано в рассказе, стало происходить в реальной жизни…. – И он замолчал окончательно, явно смущаясь собственных слов. Молчала и я, тоже смутившись. Я всегда пасую при появлении чертовщинки.

– Я знаю, в это трудно поверить, но многое… не все, но многое, что написано у Тосса, стало свершаться с нами.

– Например? – поинтересовалась я.

– Расскажи ей о Жаклин, – снова вставил Стоев.

– Да-да, сейчас, – снова пообещал Вернер, – сначала о нас с тобой. Например, Роман вскоре получил травму голеностопа, подвернул ногу на репетиции. Понимаете, Кэтрин, книга издана за пару лет до этого, когда Роман был абсолютно здоров, и в ней Стоев тоже артист балета, звезда, но после травмы он уже не выступает. То есть его травма оказалась предсказана.

Тут я пожала плечами – совпадение, конечно, но не вопиющее, я в жизни встречала и не такое.

– Может быть, это просто совпадение, – озвучила я свои сомнения.

– Я тоже так думал, – согласился Стоев на английском. – Но потом все оказалось не так. – Очевидно, на этом языке он умел говорить только короткими, корявыми фразами. Впрочем, зачем балетным слова? Их язык – язык движения и жестов.

– Потом оказалось, что Роман неожиданно встречает женщину, которую знал еще в молодости, ну, вы понимаете, с которой в молодости его связывали любовные отношения. И у них все возобновляется. Тоже, как описано в рассказе.

Я снова пожала плечами, мол, чего только не бывает.

– Мы бы и на это не обратили внимания, – согласился Вейнер, – но странные совпадения продолжались. Сейчас не буду вдаваться в подробности, но то, что описано в рассказе, стало в какой-то мере происходить и со мной. Мы с Романом обсудили происходящее и пришли к невозможному выводу: Тосс описал нашу жизнь, но не прошлую, а будущую. Не с абсолютной точностью, но все равно совпадения поражают.

Становилось интересно. Надо же, мой соавтор обладает даром ясновидения, может, он и мне чего-нибудь нагадает. Хотя что меня ожидает в недолгом будущем, я и так знала – в моем возрасте вариантов не так уж много.

– А вы считаете, что подобных совпадений не бывает? – решила я еще больше подзадорить флегматичного немца.

– Совпадения случаются, конечно, разные. Знаете, я биохимик и, естественно, материалист и дарвинист, меня сложно сдвинуть с научного пути и заставить поверить в чудеса. И все же мы с Романом решили во всем этом разобраться.

– Мы встретились с другими героями книги, – встряла балетная звезда, которой явно претили медлительность и основательность его ученого друга.

– То есть вы оказались не единственными живыми прототипами книги? – возбудилась я еще сильнее, представляя, какое удовольствие получу, когда Анатоль закончит турне по Альпам и возвратится в нашу родную обитель.

– Да-да, – поддержал его немец. – Мы с Романом решили проверить, нет ли у других персонажей книги живых прототипов. Сначала просто ради смеха, думали, никого не найдем. Просто поискали в Интернете имена… Имена, конечно, выскочили, каких только имен в мире не бывает, кого-то мы сразу отсеяли – по возрасту или по месту жительства. Кому-то позвонили, опять же ради смеха. Многие с нами даже говорить не хотели, думали, это розыгрыш или еще хуже, мошенничество. Но два человека все же подошли под описание – один из них Август Рицхе, у него, как и написано в книге, картинная галерея в Париже. И оказалось, что он действительно знаком с художником Марком Штаймом – другим персонажем книги. Мы Августу выслали книгу, и он сразу узнал себя в литературном герое, носящем его имя.