За океан. Путевые записки - [57]
Помимо температуры, солености и цвета воды, Гольфстрим означается на океане очень наглядно полосою или, вернее, двумя почти параллельными полосами тумана. По самой середине теплого потока тумана нет, но он является по краям его, там, где теплая вода соприкасается с более холодною атмосферою над остальным пространством океана. Эта своеобразная особенность послужила нашему знаменитому астроному, бывшему директору Пулковской обсерватории, О. Струве поводом к объяснению двойных каналов на Марсе, открытых Скиапарелли и наделавших в последние годы так много шума в астрономических кружках. По словам Струве, двойные линии на поверхности Марса можно объяснить гораздо естественнее не огромными по величине и мало вероятными каналами, а полосами туманов, сопровождающих теплые течения в холодных морях. Конечно, при таком объяснении, пространства, признаваемые нами до сих пор на Марсе сушею, должно считать морями, но при настоящих средствах наблюдение подобные заблуждения еще очень возможны.
Хотя описание Гольфстрима вышло, кажется, чересчур длинным, но плавание парохода среди тумана было гораздо продолжительнее. Двое суток мы не выходили из сферы туманов, и пронзительные звуки ревунов наводили тоску на всех пассажиров. К счастью, всё обошлось благополучно, и пароход не уменьшал своего хода. На пятый день плавания мы были уже южнее Ньюфаундлендских мелей и быстро приближались к дели. Общее спокойствие поддерживалось одним видом нашего неутомимого капитана, который почти двое суток не сходил с верхней рубки и зорко следил за ходом судна и за порядком многочисленной команды. Правда, наш капитан был недоступен и держал себя гордо. Говорят, что на французских и немецких пароходах капитаны несравненно любезнее с пассажирами, но на океане не до любезностей; вопрос в том, где безопаснее, и я согласен примириться с грубостью капитана, лишь бы быть уверенным, что он знает свое дело и доведет пароход на место без всяких неприятных происшествий.
Вечером накануне прихода в Нью-Йорк, в курилке на столах появились объявления и расписания американских железных дорог, разложенные администрацией парохода для развлечения публики. Все объявления изданы очень изящно, но с американским беззастенчивым пошибом: каждая гостиница выдавала себя первою, если не по удобствам и роскоши, то по дешевизне. Многочисленные железные дороги, несмотря на тут же приложенные карты, заверяли, что представляют наиболее короткий путь во все города Штатов. Например, из Нью-Йорка в Чикаго существует, судя по путеводителям, семь кратчайших путей. Замечу кстати, что железные дороги в Америке называются не railway, как в Англии, а railroad.
Во время рассматривания объявлений ко мне подошел один из упомянутых уже выше евреев из России и советовал отнюдь не останавливаться в гостиницах, так как они очень дороги и не безопасны, а устраиваться в так называемых boarding houses, нечто вроде наших меблированных комнат. Конечно, я выслушивал все его советы, но решился им не следовать, рассудив, что остановиться в бординг хаузе вместе с ним обойдется, наверно, дороже любой первоклассной гостиницы. Пока мы болтали в курилке, подошел юнга с пачкою газет, только что отпечатанных на пароходе. Тут оказалась и своя типография. К сожалению, содержание газетки не важное, а произведения досужих пассажиров ниже всякой критики. Во всяком случае привожу забавное стихотворение в чисто океанском вкусе:
Привожу и русский перевод этого стихотворения, сделанный М. А. Граве.
На пароходе время тянется томительно долго. Кроме обычного однообразия, к этому имеется и особый повод при плавании из Европы в Америку. Дело в том, что мы плыли почти прямо на запад и каждые сутки подвигались на 40 минут по долготе. Таким образом наши дорожные сутки тянулись не 24 часа, а 24 ч. 40 м. К концу плавания мои часы, поставленные по гринвичскому времени, оказались впереди на целых 4 часа.
Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.
Издательство «Азбука-классика» представляет книгу об одном из крупнейших писателей XX века – Хулио Кортасаре, авторе знаменитых романов «Игра в классики», «Модель для сборки. 62». Это первое издание, в котором, кроме рассказа о жизни писателя, дается литературоведческий анализ его произведений, приводится огромное количество документальных материалов. Мигель Эрраес, известный испанский прозаик, знаток испано-язычной литературы, создал увлекательное повествование о жизни и творчестве Кортасара.
Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.