За океан. Путевые записки - [46]

/₄ дюйма в диаметре и большой меридианный круг Пистора и Мартинса (объектив 6,4 дюйма в диаметре).

На обратном пути в Дублин, мой возница провез меня в роскошный «Парк Феникс» (Phoenix Park) — огромный общественный сад со множеством статуй и памятников. Чистота, в которой содержится этот парк, составляет резкую противоположность с улицами Дублина. Прибавлю наконец, что прежде чем расстаться с незнакомцем-кучером, я пригласил его заехать в Дублин пообедать. Он сам указал мне ресторан, где, вероятно, обедают только кучера, но я не раскаивался. Молодая ирландка, которая подавала нам пищу, была чрезвычайно разговорчива; она долго и всячески допытывалась узнать, какой я национальности? Когда я в конце концов удовлетворил её любопытство, то оказалась, что собеседница никогда и не слыхивала о России. Привожу это опять как образец ирландского невежества; в Англии мне не случалось встречать лиц, не слыхавших о России.

XV. Парсонстаун

При одном взгляде на подробную карту Ирландии, почти в середине острова легко разыскать небольшой городок Парсонстаун. Тут находится имение лорда Росса и в нём величайший в мире отражательный телескоп. Чтобы попасть в Парсонстаун, нужно на станции Баллиброфи (Ballybrophy) главной линии Дублин-Корк пересесть на боковую ветку железной дороги и проехать несколько десятков верст по дикой, но живописной местности. На Парсонстаунском воксале дожидались поезда два омнибуса от гостиницы. Омнибусы были стары и грязны, но при них — весьма энергичные комиссионеры. Я оказался единственным пассажиром, пожелавшим воспользоваться услугами омнибуса, и оба комиссионера настойчиво требовали, чтобы я немедленно садился. Мне пришлось долго убеждать их, что я никак не могу сесть одновременно в оба омнибуса. Чтобы не обижать комиссионеров, я предложил бросить жребий при помощи отгадывания, в которой руке я спрятал монету. Я поехал с тем комиссионером, который не отгадал, так что отгадавший, взамен удовольствия везти меня в гостиницу, получил монету в 6 пенсов.

Парсонстаунская гостиница напомнила мне наши провинциальные «номера для приезжающих». В небольшой зале я застал целое общество за бутылками пива и в сильном возбуждении. На стенах развешены лубочные картинки, а мебель вся рваная, с торчащими из-под обивки пружинами и мочалой. Отведенный мне номер был грязен и с нестерпимым специфическим запахом. Достаточною характеристикой гостиницы может служить то обстоятельство, что здесь, впервые после моего выезда из Петербурга, я принужден был вытащить из чемодана собственную подушку, спокойно лежавшую до сих пор без употребления.

На следующее утро я очень рано был разбужен шумом, доносившимся из общей залы. Вчера вечером этот шум объяснялся спорами подгулявшей компании, но неужели эти споры продолжаются до утра? Вскоре дело разъяснилось. Весь городок находится в возбужденном состоянии. Два дня назад сюда понаехали вербовщики английской армии. На улицах, в гостиницах и везде, где это лишь возможно, расклеены огромные и ярко раскрашенные объявления, приглашающие желающих поступить в солдаты: по середине объявления изображена группа английских солдат в красивых красных мундирах, а по бокам крупным шрифтом напечатаны правила поступления, права и награды на службе и размеры пенсий при отставке. Из прочтения объявлений и из беседы за утренним чаем с другим постояльцем, я узнал довольно странные порядки вербовки английских войск. В армию может поступить каждый мужчина в возрасте от 20-ти до 40 лет, лишь бы он обладал известными физическими качествами; о нравственных никто не справляется. Приманкою поступления на службу являются 10 фунтов, выдаваемые единовременно при самом поступлении, обеспеченное содержание на службе и пенсия по истечении семи лет беспорочной службы. Несмотря на заманчивость обещаний, желающих поступить в солдаты оказывается обыкновенно не много, и вербовщики из старых унтер-офицеров употребляют особые меры, а именно: на специально для того отпускаемые суммы зазывают простодушных бедняков в кабаки и усердно потчуют их джином и грогом. В пьяном виде те подписывают условие приема, и новый солдат уже есть. Правда, после получки авансовых денег, новобранец имеет право, в течение 7 дней, отказаться от службы, но тогда он обязан уплатить 50 фунтов штрафа. Понятно, что бедняку невозможно достать такую большую сумму (около 500 рублей) да еще в столь короткий срок, проводимый обыкновенно в беспросыпном пьянстве, и тот волей-неволей принужден покориться горькой необходимости. Если вновь принятый не идет добровольно и, не уплатив штрафа, пытается скрыться, то вербовщики пускают в ход розги и даже кандалы. В самой Англии вербовка солдат идет, говорят, очень туго, но зато в Ирландии она дает обильную жатву: бедность и слабое умственное развитие населения весьма облегчают задачу. Вербовщики имеют вид свирепый: они громадного роста, одеты в красивые красные мундиры, носят большие сумки через плечо и, сколько мне удалось заметить, всегда пьяны. Понятно, что приезд таких господ в маленький, глухой городишко на время переворачивает обычное течение жизни мирных обывателей.