За кулисами тайных событий - [51]

С другой стороны, если бы была установлена причастность нацистской секретной службы к убийству французского министра, это могло бы иметь серьезные политические последствия. Вряд ли Гитлер даже при всем своем авантюризме мог принять столь рискованное решение, выгоды которого были весьма проблематичны.

Как следует из тех же документов, разработка плана операции проводилась Фрашунгсамтом — организацией, не занимавшейся подготовкой диверсий и террористических актов. В ее штате никогда не было специалистов в этой области, а в структуре — соответствующего подразделения. Вызывает удивление, что генералы Фрич и Бек и даже Бломберг, как видно, не были посвящены в замысел. Непонятно, почему помощник военного атташе в Париже, молодой капитан, а не его начальник, генерал Кюленталь получил указание из Берлина, причем не от своего руководства, а от Геринга, который в то время был лишь главой министерства авиации — формально гражданского ведомства.

Столь же странно, что к подготовке операции «Тевтонский меч» не был подключен шеф Абвера капитан 1 ранга Патциг? Наконец, как могло случиться, что помощник военного атташе, минуя своего непосредственного начальника, докладывает о выполнении задания в совершенно постороннее ведомство — министерство гражданской авиации (в 1934 году официально военной авиации не существовало, а соответственно и командования ВВС — ОКЛ, созданного только в 1935 году).

Момент публикации материалов, иллюстрирующих преступное прошлое Шпейделя, — конец 50-х годов, разгар «холодной войны» — кажется не случайным. Ведь Шпейдель, в то время генерал бундесвера, командовал войсками НАТО в Центральной Европе, с резиденцией в Фонтенбло, под Парижем, и новые детали его биографии не могли способствовать поддержанию теплых отношений с военными и политическими лидерами Франции, многие из которых являлись активными участниками борьбы с фашизмом. Примечательно, что других документов, обличающих Шпейделя в организации преступления в Марселе, где-либо, кроме ГДР, обнаружено не было. Все это позволяет придти к выводу, что историю «марсельских убийств» нельзя считать до конца разъясненной.

Несмотря на успокаивающий доклад полковника фон Штюльпнагеля, генерал Бек не мог избавиться от опасений, тем более, что информация от военной разведки не была однозначной. 15 ноября он встречается со статс-секретарем Бюловом, ближайшим помощником министра фон Нейрата, дипломатом старой школы, чтобы ознакомиться с данными службы разведки МИДа.

Бек сообщил Бюлову, что поступили сведения о концентрации на границе с Сааром двух французских корпусов — VI и ХХ, а также двух моторизованных дивизий и доведении их состава до штатов военного времени, что могло служить указанием на готовность Парижа выступить. Из Рима пришла информация, что «французы обдумывают проблему превентивной войны с Германией». Эти сообщения противоречили последним данным военной разведки: капитан Шпейдель доложил о своей беседе с французским генералом Ренондо, состоявшейся накануне, 14 ноября. Генерал уверял Шпейделя, что Франция не помышляет об оккупации Саара и лишь стремится обеспечить «нормальный ход голосования». Бюлов успокоил Бека, выразив мнение, что действия французов в «большей мере» являются ходами «во внутриполитической шахматной игре». Он оказался прав. Выборы в Сааре, происходившие 23 января 1935 года, закончились убедительной победой сторонников «воссоединения» с рейхом. Избиратели находились под постоянным психологическим давлением нацистской пропаганды, и в Сааре активно действовали германские агенты. Франция, как и предполагал Бюлов, встретила безучастно переход этого важного индустриального района в руки Гитлера.

Теперь предстояло завершить период полутайной ремилитаризации Германии. В январе 1935 года вопрос о подготовке к переходу рейхсвера на новые принципы формирования и превращении армии в массовую обсуждался на специальном совещании высшего командного состава. Одновременно в порядке внешнеполитического обеспечения предпринимаются дополнительные попытки успокоить Лондон и Париж и заверить Запад в миролюбии Германии и ее готовности идти на разоружение, если на этот путь встанут и бывшие победители. Видимо, на армейское командование успокаивающе подействовало «безболезненное» решение «саарского вопроса». Об этом свидетельствует секретный документ, подписанный генералом Беком 6 марта 1935 года. По существу он является результатом оценки разведывательной информации, прогнозом хода событий в случае одностороннего шага имперского правительства.

Бек считал войну Германии с коалицией врагов в Европе, видимо, весьма вероятной, хотя и не пытался предсказать хотя бы приблизительно дату ее начала. В качестве противников он называл Францию, Чехословакию, Бельгию и Польшу (последнюю, несмотря на заключенный с ней 26 января 1934 года договор о ненападении сроком на 10 лет). Остальные европейские государства, в том числе «малодружественные», к числу которых генерал относил прежде всего СССР, а затем Англию, придерживались бы, вероятно, нейтралитета, поэтому их вооруженные силы при расчетах он не учитывал.