За Хребтом - [51]

– Да, – удивил Берия Марковича телохранитель, – только вы не высовывайтесь особо, без брони-то.

Боец отсоединил магазин, проверил боеприпасы, вставил его обратно и привстал на колено, на этот раз намного аккуратнее. В следующий момент он уже увидел цель, и замолчавший было автомат загрохотал, присоединяясь к общей канонаде.

Полковник оглядел поле боя. Его отряд начинал подавлять противника, бойцы сопротивления отступали к лестнице. Двое заняли позиции снаружи здания, у самого входа, но им не давали стрелять прицельно, ведя огонь на подавление – в отличие от подпольщиков, у вояк Комитета было вдоволь боеприпасов. Несколько автоматов замолкли, напавшие на здание правительства понесли потери и отступили на лестницу, чтобы не попасть в сужающееся кольцо. Двое на улице отступили к развороченному броневику, который стоял сгоревший на ступенях еще с первого дня восстания. Телохранители полковника умчались на помощь своим, заняв позиции у окна первого этажа, чтобы вновь прижать врага к укрытию и не дать ему высунуться из-за сгоревшей машины.

Берий Маркович поставил пистолет на предохранитель и выпрямился в полный рост. Без автоматического оружия он мало чем мог помочь группе, так что в этом случае самый главный выбор – не мешать. Его бойцы дело знают и вполне справятся с уничтожением противника без его участия. Стоило проверить и добить раненых подпольщиков, они все равно не могли знать ценных сведений, так что и жизнь их не стоила ничего.

Полковник оставил свое укрытие и собрался подойти к стонущему в центре зала человеку. Но вдруг сзади раздался вопль. Полковник резко присел и рывком развернулся на источник звука. Он успел лишь выбросить кулак вперед, и на него тут же налетел человек с черной повязкой. Над головой полковника пронесся лом, его противник скорчился, налетев на удар печенью. Полковник мигом вскочил и ударил нападавшего правой рукой в ухо. Но парень увернулся и вновь бросился в атаку, занося руку с ломом для удара. Вновь уйдя с траектории удара, полковник поднырнул под руку с хуком правой, но кулак задел лишь край подбородка, и инерция руки опять ушла в никуда. Однако этого хватило, чтобы нападавший на секунду потерял ориентацию в пространстве. Воспользовавшись этой задержкой, полковник ударил левым боковым, переместив вес корпуса на правую ногу. И, зарядив тем самым правую руку, выкинул ее вперед в прямом ударе с доворотом бедра, придавая кулаку максимальный импульс. Хрустнула переносица, голова нападавшего дернулась назад, и он навзничь грохнулся на мраморный пол.

Берий Маркович постоял над поверженным врагом, пытаясь отдышаться. Его организму было уже не так легко вести бой с быстрым противником, как раньше. И хоть он держал тело в отличной для своего возраста физической форме, этот поединок дался полковнику нелегко. Он поднял пистолет, который выскользнул у него из руки во время боя, направил на лежащего парня и нажал на спусковой крючок. Затем он чертыхнулся, снял пистолет с предохранителя и выстрелил четыре раза в грудь напавшему на него со спины.

Из-за угла, откуда выскочил застреленный подпольщик, на дрожащих ногах вышел еще один молодой парень. Он поднял руки и держал их ладонями вперед.

– Я-я-я-я сдаюсь, – заикаясь, проговорил он, обращаясь к Берию Марковичу, – я вообще н-н-не с ними, они застав-в-вили. У меня м-мать в жилом районе, я все расскажу. Знаю, где лежит оружие, могу к вам вступить, помочь в…

Не дослушав до конца, полковник с каменным лицом поднял пистолет и выстрелил парню в лицо. Затем подошел ближе и выстрелил еще два раза в грудь, потому что в первый раз пуля попала в скулу.

Грохоча сапогами, к Берию Марковичу подбежали телохранители.

– Вы ранены?

– За меня не беспокойтесь, таких сопляков я еще положить в состоянии. Не слышу звуков боя, что у вас там?

– На улице противник уничтожен, установлено наблюдение за округой со второго этажа, двое наших поднялись выше, – в голосе и взгляде телохранителя сквозило уважение. Полковник привык к такому взгляду за долгое время службы, но с каждым годом неподдельное уважение от молодых вызывало все большую внутреннюю гордость. Гордость за то, что ничто, даже время не может сломить его волю, и он держит «планку».

– А что на лестнице?

– Те нацепили противогазы, поставили дым и отступили к своим. Осталось ждать, пока их всех вытеснят обратно сюда.

– Этажи все изолированы? Они не смогут укрыться на каком-нибудь из них?

– Это к командиру, вот он, кстати, идет, – телохранитель кивнул в сторону.

Командир боевой группы подошел к полковнику, прихрамывая на левую ногу, и доложил:

– Товарищ полковник, противник оттеснен на нижние этажи. Все без исключения этажи изолированы, так что теперь только ждем их здесь, других путей у них нет.

– Раненые?

– Добиты, – мстительно сверкнув глазами, ответил командир.

– Я про наших, – полковник оставался холоден и непроницаем.

– Двое получили ранения, но ничего серьезного, они боеспособны.

– Понял. Ну что же, ждать так ждать, принимай командование на себя и расставляй бойцов по огневым позициям.

Командир группы козырнул полковнику и ушел обратно к бойцам отдавать приказ.