За грибами в Лондон - [18]
К нему направилась дама с собачкой – хотя на табличке у входа явственно изображена была собачья голова, накрест перечеркнутая красными линиями. Ясно, по-моему! Но эта мадам – миллиардерша, видимо – прет не глядя! Для них не писан закон! Почему-то злоба меня душила… Вот они и встретились. Ну все? Конец идиллии? Ведь ясно же сказано: с собаками нельзя! И вдруг услышал их радостное курлыканье! Давние любовники, может? Похоже. Уж больно ласково и любовно у них. И конфликт тут же разрешился, а верней, даже и не возник… при этом и закон был не нарушен: красавец вышел на солнце с шавкой в ладонях, что-то ласково и строго ей говорил, шавка сладко жмурилась на солнце, но при этом грозно рычала. А я залюбовался им… суперзвезда! Что-то у Маяковского есть, об ужасе такой работы в Париже… Мрачно поэт смотрел! Сгущал краски… Мадам грациозно выпорхнула, подошла к… даже не могу подобрать слово, как его назвать, все наши термины слишком унизительны, взяла собачку, и они некоторое время озабоченно обсуждали ее непростой характер, потом нежно расстались… все-таки любовники? Хотя слишком большой социальный контраст… или у них это не акцентируется?
Потом появились еще две дамы – и я с завистью слушал их любезный и даже радостный разговор с… не могу подобрать достаточно звучное название его должности. Может, сплошь родственники к нему идут? Да нет. Просто – французы!
Потом он вышел на солнце с мобильником и строго выговаривал кому-то… возможно, сыну за недостаточное прилежание в учебе? Вот люди!
Потрясающая встреча ждала меня и на русском кладбище в Ницце. Рене Герра, великий знаток русской эмиграции, согласился показать мне могилы эмигрантов, когда я об этом попросил. И глянул на часы.
– Ровно через полчаса вся Франция уйдет на обед. Время обеда для французов священно… Успеем ли?
– Но для тех, к кому мы направляемся, обед, мне кажется, уже не играет той роли?
Мне казалось, что такие шутки, с каплей цинизма, в веселой Франции допустимы. Но Рене строго глянул на меня. Не проканало!
– Потом… те, кто там лежит, мне кажется, вовсе не французы, а русские? – добавил я.
– Все, кто собирается жить во Франции, должны научиться жить по-французски и обедать, в частности, как они, – отчеканил Герра.
«И даже покойники?» – чуть было не брякнул я, но вовремя остановился. Но Рене, кажется, просек мою мысль и поглядел на меня еще более строго.
– И даже русские сторожа русских кладбищ! – гордо произнес он. – И именно он нас и ждет.
– Потомок аристократа? – уточнил я. Аристократы – педанты, знаю я.
– Нет. Местный бомж, – уточнил Герра. – После того, как по пьяни утонула в море его жена, он совсем было опустился, и я устроил его сюда. И он снова обрел свое достоинство. И сейчас ничто не помешает ему через десять минут запереть ворота и уйти обедать на неопределенное время.
Во, гордый человек!
– А нельзя ему позвонить?
– А что это изменит? – пожал плечом Рене.
Однако пошел в свой кабинет и некоторое время там разговаривал. Вышел довольный.
– Я сказал ему, что приведу русского писателя, и он согласился подождать. Поехали.
Мы ехали вверх по крутым асфальтовым улицам, сквозь решетки торчали ветви с цветами.
Остановились у деревянных ворот в высокой насыпи. Рене постучался бронзовой стучалкой в виде ладони. И калитка открылась.
Худой бородатый мужчина, в строгих очках.
– Писатель из Петербурга Валерий Попов, – познакомил нас Рене. – А это – Алексей Иванович.
– Хорошо. Я буду у себя!
Сухо кивнув, сторож наш встал на четвереньки и залез в пересохший шалаш у стены.
Мы поднялись к кладбищу. Мраморное, белое, слепящее, оно поднималось к ярко-синему синему небу почти вертикально. Сзади нас, под горой, лежало лазурное море.
«Отличное местечко!» – чуть не вырвалось у меня.
Но я сдержался, стал почтительно разглядывать плиты. Ого! Адамович. Бобринский (внебрачная ветвь от Екатерины Второй), Жемчужников (автор Козьмы Пруткова), Малявин, гениальный художник. Юденич! Юрьевская (моргантическая жена Александра Второго). Романовы, Гагарины, Оболенские, Волконские.
Зашли в храм, венчающий кладбище, на самом верху. Мраморные доски с фамилиями офицеров русской императорской армии, скончавшихся в Ницце с 1921 по 1951 год.
Стали спускаться. Сверху слепило солнце, снизу – море. Остановились у шалаша.
– Надо поблагодарить Алексея. Здесь так принято! – сказал Рене.
Алексей и сам уже выполз, встал, показавшись вдруг крупным, значительным. Я неуверенно трогал правой ладонью мелочь в кармане брюк – дать?
– Что же вы, Валерий Георгиевич?! – вдруг строго произнес он. – Я так на вас надеялся – но вы как-то сникли. Что вы написали за последнее время? «Горящий рукав». И только. Простите, разочарован.
И он уполз в шалаш. И все? Аудиенция окончена? Я стоял потрясенный. Получил выволочку! И где? На кладбище! Правда, кладбище знаменитое, «населенное» гениями. И даже сторож здесь – эрудит.
– Не расстраивайтесь! – произнес Рене, когда мы сели в машину. – Просто пока мы ходили, он залез в Интернет. В Интернете, сами понимаете, сведения не полные. Не хотелось ему показывать, что он что-то не знает. Ведь на таком кладбище работает!
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
Валерий Попов, известный петербургский прозаик, представляет на суд читателей свою новую книгу в серии «ЖЗЛ», на этот раз рискнув взяться за такую сложную и по сей день остро дискуссионную тему, как судьба и творчество Михаила Зощенко (1894-1958). В отличие от прежних биографий знаменитого сатирика, сосредоточенных, как правило, на его драмах, В. Попов показывает нам человека смелого, успешного, светского, увлекавшегося многими радостями жизни и достойно переносившего свои драмы. «От хорошей жизни писателями не становятся», — утверждал Зощенко.
Валерий Попов — признанный мастер, писатель петербургский и по месту жительства, и по духу, страстный поклонник Гоголя, ибо «только в нем соединяются роскошь жизни, веселье и ужас».Кто виноват, что жизнь героини очень личного, исповедального романа Попова «Плясать до смерти» так быстро оказывается у роковой черты? Наследственность? Дурное время? Или не виноват никто? Весельем преодолевается страх, юмор помогает держаться.
Издание осуществлено при финансовой поддержке Администрации Санкт-Петербурга Фото на суперобложке Павла Маркина Валерий Попов. Грибники ходят с ножами. — СПб.; Издательство «Русско-Балтийский информационный центр БЛИЦ», 1998. — 240 с. Основу книги “Грибники ходят с ножами” известного петербургского писателя составляет одноименная повесть, в которой в присущей Валерию Попову острой, гротескной манере рассказывается о жизни писателя в реформированной России, о контактах его с “хозяевами жизни” — от “комсомольской богини” до гангстера, диктующего законы рынка из-за решетки. В книгу также вошли несколько рассказов Валерия Попова. ISBN 5-86789-078-3 © В.Г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Р 2 П 58 Попов Валерий Георгиевич Жизнь удалась. Повесть и рассказы. Л. О. изд-ва «Советский писатель», 1981, 240 стр. Ленинградский прозаик Валерий Попов — автор нескольких книг («Южнее, чем прежде», «Нормальный ход», «Все мы не красавцы» и др.). Его повести и рассказы отличаются фантазией, юмором, острой наблюдательностью. Художник Лев Авидон © Издательство «Советский писатель», 1981 г.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.