За гранью восприятия - [97]

– Здорово! – прокомментировал события Антон. – Ловко они вас провели с ложным уходом.

Трое сельчан – кузнец, владелец постоялого двора и его зять – переминались с ноги на ногу, глядя на нас благодарными и испуганными глазами. Благодарными, потому что видели, что мы убили бандитов. А испуганными… потому что видели, как мы их убили. Неведомое и тихое оружие вселяло в них суеверный страх. А наш вид – три здоровяка огромного (по местным меркам) роста – усиливал впечатление.

– Там ваше награбленное? – спросил я сельчан, указывая на две телеги.

– Да. Наше и торговцев.

– А где староста?

– Убили его. Как бандиты пришли, сразу и убили.

– Ясно. Разбирайте свои вещи, отдельно сложите вещи торговцев, за ними могут их родственники приехать. И дайте знать своему господину, что здесь произошло.

– Да… – Кузнец замялся, не зная, как меня называть. – Да, господин.

– Мы заберем коней бандитов. Вам оставим нашу телегу и коня. Посмотрите, у него подкова отлетела.

– Да…

– Город далеко?

– Город? – Кузнец наморщил лоб, вспоминая.

– Верст пятнадцать, – подсказал хозяин постоялого двора. – Ликурен. Это королевский город.

– Ладно, мы поехали, а вы смотрите в оба. Бандиты могут вернуться.

Сельчане с поклонами отошли, что меня несколько удивило. Нет, не поклоны, а их странная робость. Обычно здесь ведут себя по-другому, даже с дворянами. Не так подобострастно. Видимо, здорово их напугало наше оружие и скорость, с какой мы расправились с бандитами.

– Здорово ты с ними, – сказал Марк.

– Ты о чем?

– Разговаривал здорово. Как настоящий дворянин.

– Я и есть дворянин. По местным законам. Еще с того раза.

Марк покачал головой и начал отвязывать трофейных коней от телеги.

– Артур у нас молодец, – подал голос Антон, помогавший Марку. – Здесь он дворянин, в Ругии – полковник. Где-нибудь еще – император. Времени не теряет.

– Болтун, – усмехнулся я. – Во всех мирах и измерениях.

Антон подмигнул, потом глянул на нашего пленника, до сих пор лежавшего без сознания, и совершенно серьезно сказал:

– Надо уходить отсюда. А потом допросить этого кренделя. Чует мое сердце, не к добру все эти внезапные налеты.

Через полчаса, сменив «транспорт», мы покинули село, спеша исчезнуть как можно быстрее.

Доехав до леса, сделали небольшую остановку, чтобы поговорить с пленником. Тот гордо молчал секунд десять. Потом мы немного с ним поработали, и он сразу пожелал общаться. Искренне и добровольно. Без всяких условий и требований.

… Их отряд (именно отряд, а не банда!) получил приказ перехватить на подходе к селу небольшой кортеж под охраной десяти или пятнадцати всадников. Для отряда численностью в тридцать человек, половина из которых вооружена луками, такая охрана – мелочь. Но они опоздали. И как потом выяснилось, не только опоздали, но и ошиблись. Вместо кортежа через село прошел довольно крупный патруль дружинников. Стычка с ними могла привести к непредсказуемому результату.

Командир отряда, поняв, что задание провалено, тут же отправил гонца к руководству, а сам решил напасть на село и получить дополнительную информацию. И пограбить, конечно.

Такая роскошь – грабеж – последние годы стала недоступна большинству отрядов лесных братьев. Во-первых, привычные места обитания были взяты под стражу воинами короля и его дворян. Во-вторых, численность самих братьев резко сократилась после мятежа. И самое главное – высшее руководство лесных братьев запретило самовольные нападения без особого на то разрешения. Уже лет семь, как все братство перешло в подчинение единому руководству и действовало строго по его указаниям.

С одной стороны, ущемление вольности было не по нраву старым разбойникам, но с другой – теперь каждый воин лесного братства получал свою ежемесячную долю вне зависимости от того, участвовал он в деле или нет.

Все акции проводились только после долгой и тщательной разведки, сбора всевозможной информации и многократного просчета всех этапов операции. Обычно столь кропотливая предварительная работа приводила к успеху, и бандиты забирали поистине огромную добычу.

«Все верно, – думал я, слушая пленника. – После разгрома старого братства новое возглавили бывшие сторонники Корхана. Все – дворяне, опытные воины, причем умеющие воевать не только в поле, но и действовать из-за угла, украдкой, по-партизански. А дальше – дело практики. Подготовка и снаряжение „личного состава“, разведка, планирование операций – их работа…»

Пленник выложил все. Место постоянной дислокации, численность отряда, имя командира… все, что знал об отряде. Но что касалось других бандитов, а также имен высшего руководства и способов связи, он не знал. Братство переняло опыт старших товарищей – Клана – и ввело строжайшую конспирацию.

Поняв, что больше ничего от него не добьемся, мы оставили пленника в зарослях крапивы. С пробитой ножом грудью.

– Не понимаю, – негромко проговорил Марк, когда мы покинули опушку леса, – что заставило их вылезти из леса? Судя по тому, что он рассказывал, разведка у бандитов на высоком уровне. Что такое они узнали, что вылезли крупным отрядом буквально в центре королевства, да еще неподалеку от столицы?