За гранью сказки - [30]

Среди приглашённых были и феи из Совета, и Коннер, как мог, старался не встречаться с ними взглядом. Увы, спрятаться от всех, с кем он не желал общаться, Коннеру не удалось.

– Свадьбы полны романтики. Ведь правда, Сливочный мальчик?

Услышав этот голос, Коннер разом напрягся. Подняв голову, он увидел Тролбэллу, которая выбрала стул как можно ближе к его месту.

– Я вспоминаю о нашей так и не состоявшейся свадьбе. Помнишь, Сливочный мальчик? Это были лучшие десять минут в моей жизни.

Коннер много раз пытался стереть их из памяти.

– Что-то такое припоминаю.

– Конечно, тогда мы были очень юны и неразумны. Нам было рано вступать в брак, – с сожалением сказала Тролбэлла.

– Это было всего два года назад, – напомнил ей Коннер.

– А как будто вчера, да? Я очень рада, что мы тогда не поженились. Нам нужно было побыть порознь, прежде чем решиться на этот шаг. Каждому надо было пожить своей жизнью и встречаться с другими. К счастью, я испытала это с Гатором, да упокоится он в небесных землях троблинов. Уверена, ты чувствуешь то же самое к той белобрысой.

– Ты о Бри? – спросил Коннер. – Мы не встречались. Я даже не разговаривал с ней уже несколько месяцев.

Хоть они давно не общались, Коннер часто думал о Бри. На самом деле, только мысли о ней и утешали его в последнее время.

– Странно, что искра любви угасает так быстро, – с тяжёлым вздохом сказала Тролбэлла. – К счастью, я поняла разницу между искрой и огнём. Раньше я этого не осознавала, но Гатор был для меня лишь искрой. Теперь с этим покончено, мне нужен огонь.

Тролбэлла смотрела на Коннера, хлопая ресницами, а у него аж внутренности скрутило – ему казалось, что к этой теме они больше не вернутся.

– Ну, надеюсь, ты его найдёшь, – ответил Коннер, похлопав её по плечу. – Прошу прощения. – Он поспешно отошёл от королевы троблинов и встал рядом с Фрогги на возвышении.

Лучше бы Тролбэлла не напоминала ему о Бри. Будь он честен с собой, то признал бы, что сильно по ней скучает.

Но каждый раз, когда эта мысль появлялась, он её отгонял: боялся, что если слишком много будет об этом думать, то его чувства перерастут в нечто большее.

Коннер был рад, что Бри нет рядом, – по крайней мере, он себя в этом убеждал. Но он и так уже подверг её опасности, когда взял с собой в Европу, а потом сюда, где им пришлось сражаться с Великой армией. Так что где бы она ни находилась, ей было лучше без него, потому что Коннера опасности сопровождали везде и всюду, а также выпадали на долю тех, кто был с ним рядом.

Сможет ли он вообще когда-нибудь жениться? Будет ли эгоистично втягивать любимого человека в такую безумную жизнь, как у него? Кто-нибудь вообще захочет по своей воле надеть ему на палец кольцо, зная, как сильно рискует?

Тут Коннер со всей силы шлёпнул себя ладонью по лбу.

– Кольца! – пробормотал он себе под нос. – Вот что я забыл!

– Что-то не так? – спросил Джек.

– Я кольца забыл в библиотеке.

– Хочешь, схожу за ними?

– Нет, я знаю, где их там оставил. Сейчас вернусь. Я худший шафер на свете.

Со всех ног Коннер помчался к выходу из Палаты Прогресса и рванул к замку. Бежать было трудно – улицы наводнили толпы людей, встречающих золочёную карету, в которой ехала Шапочка.

– Чёрт! – ругнулся Коннер. – Сейчас начнётся! – И он побежал ещё быстрее, надеясь успеть принести кольца вовремя.

Карета подъехала к Палате Прогресса, и люди поднялись на ступеньки парадной лестницы. Из экипажа вышли Шапочка и Златовласка, и толпа радостно загомонила при виде свадебного платья невесты. А услышав шум снаружи, гости, ждавшие внутри, приготовились к началу церемонии. Третий Поросёнок, выступавший в роли священника, занял место за кафедрой у алтаря. Джек встал на ступенях возвышения чуть ниже Фрогги, замещая убежавшего Коннера как шафер жениха.

– Куда делся Коннер? – спросил Фрогги.

– В уборную. Он сейчас вернётся.

Алекс с помощью волшебства незаметно для всех появилась в маленькой комнатке внутри органа. Она была очень благодарна Шапочке за такую предусмотрительность. Оглядывая зал, Алекс увидела многих, с кем не хотела встречаться. Хотя брата она тоже не нашла.

По проходу к алтарю прошла Златовласка и встала напротив Джека. Наконец в дверях во всём блеске красоты появилась Шапочка, и все встали. Она направилась к алтарю, двери за ней закрылись. Невеста ступала так легко, что будто не шла, а парила.

Когда Фрогги увидел Шапочку, ему показалось, что время замерло. Он забыл, где он и как сюда попал. Для него существовала лишь она одна. Никогда в жизни он не видел такой красоты. При взгляде на Шапочку его большие блестящие глаза заволокло слезами.

Шапочке приходилось напоминать себе дышать, пока она шагала к алтарю. Ей не верилось, что этот миг наконец настал. Церемония была безупречной, и казалось, что всё идёт как следует.

– Можете садиться, – объявил Поросёнок, когда Шапочка дошла до алтаря. Затем он произнёс вступительную речь, рассмешив гостей. Шапочка и Фрогги неотрывно смотрели друг другу в глаза и не слышали ни слова.

Джек забеспокоился: церемония шла полным ходом, а Коннер до сих пор не вернулся.

– Что такое? – шёпотом спросила Златовласка.