За давностью лет - [38]

— Ну, в наших силах несколько ускорить этот процесс, — усмехнулся Ганько. — Иного пути не вижу. Отсюда нам не подобраться, а уповать на случай...

— Хорошо, — кивнул Заварзин. — Кого конкретно предлагаете?

— Зинаиду, — не моргнув глазом, заявил Ганько.

Полковник вздохнул и задумался. Зинаида был его любимым агентом, и Ганько, конечно, знал об этом.

— Ну, ладно, — буркнул полковник, — на когда у вас с ним назначена встреча?

— На сегодня.

Полковник кивнул:

— Пожалуй, вот что: пойду на свидание я сам.

Ротмистр вспыхнул:

— Не доверяете?

— Нет, не в том суть! — покачал головой полковник. — Задание слишком серьезное, да и Зинаиду я давно не видел. Надо бы прощупать, чем дышит сия «барышня»...

Одетый в партикулярное платье и ставший похожим на практикующего врача, полковник вышел из коляски за квартал до нужного ему дома. Незаметно оглядевшись у двери, не смотрит ли кто, полковник быстро поднялся на второй этаж, позвонил.

Войдя в просторную гостиную и плотно прикрыв за собой дверь, Заварзин приблизился к столу, за которым худощавый молодой человек в куцем пиджачке и высоких сапогах читал книжку.

— Ну, здорово, крестник! Все приключениями сыщика Пинкертона балуешься?

— Здравствуйте, господин полковник! Рабочему человеку Леонида Андреева читать как-то не с руки. Мистика — для нас вещь непонятная!

— Ну-ну, не юродствуй. И полковником называть меня ни к чему. Три года у нас работаешь, а правила сыска не соблюдаешь.

Лицо молодого человека передернулось. Заварзин, откинувшись на спинку стула и потирая замерзшие руки, продолжал пристально его рассматривать.

— Пистолет все с собой носишь? — спросил он неожиданно.

Молодой человек ухмыльнулся:

— С ним как-то спокойнее. Хотя «товарищи» не одобряют. Считают анархистским загибом. Дескать, сам завалишься да и других с собой потянешь.

— Правильно говорят, — кивнул полковник. — Кстати, должен тебя предупредить, «товарищи», как ты их называешь, сильно начали в тебе провокатора подозревать...

Молодой человек вновь передернулся, будто от удара хлыстом.

— Я вот все думаю, — раздумчиво растягивая фразу, продолжал Заварзин, — не появляется ли у тебя порой желание послать пулю и в меня?

Глаза молодого человека сверкнули, и он поспешил отвести их в сторону.

— Ну-ну! — Полковник погрозил пальцем. — Я шучу, конечно. Рад тебя видеть, соскучился, вот и шучу. Понимаешь?

— Шутки эти могилой попахивают, — угрюмо заметил собеседник.

— Ну ладно ворчать, братец, — оборвал его Заварзин уже холодным, деловым тоном. — Рассказывай, что новенького слышно.

— В среду в Хамовниках районное собрание. Ожидается вроде кто-то с докладом из промышленного центра...

— В среду, говоришь? — оживился полковник. — Что ж, это нам на руку. Будешь на этом собрании сам!

— Значит, арестов не будет? — разочарованно протянул агент. — А ведь редкий случай представляется…

— Аресты будут! — кивнул полковник.

— Не понимаю... А как же я?

— Тебя арестуют в первую голову.

Молодой человек снова вскочил:

— Что вам за охота меня все время вышучивать!

Полковник покачал головой:

— Я не шучу. Нам надо тебя арестовать. Только не вздумай с собой пистолет притащить! Ввиду твоей пассивной роли в организации получишь пару лет ссылки. Оттуда сбежишь. Таким образом, убьем двух зайцев — пошатнувшееся к тебе доверие «товарищей» вернется, а самое главное — узнаешь канал, по которому эти канальи, — полковник хохотнул по поводу удачного каламбура, — к нам сюда возвращаются. Узнаешь все — явки, пароли, имена. Сойдет все хорошо, обещаю тебе долговременный отпуск в Париж за счет отделения. Ты знаешь, я умею держать свое слово.

Зинаида угрюмо помолчал, потом сказал:

— Есть одна весьма неприятная вероятность, господин полковник...

— Что именно? — встрепенулся Заварзин.

— Там, в ссылке, могут встретиться мои «крестники», те, кто помнит меня по Одессе или Ростову. Большой конфуз может произойти.

— М-да, — помрачнел и полковник, — тогда весь наш план провалится. Что ж, постараемся, чтобы «крестники» твои тебе по пути не попадались. Ну, иди. Хвоста, надеюсь, за собой не имеешь?

Зинаида усмехнулся:

— Да нет, только ваш филер за мной все топает. Не доверяете?

— Доверяй, да проверяй, — хмыкнул Заварзцн. — Иди, иди.

В среду поздним вечером ротмистр Ганько докладывал полковнику о блестящем завершении операции по аресту большой группы подпольщиков. Заварзин слушал и с удовлетворением кивал головой, Потом спросил:

— А как там... э... наша «барышня»? Пристойно вела себя?

— В глазах «товарищей» показала себя героем!

— Как это? — насторожился полковник.

— Трахнул околоточного табуретом так, что у бедняги вот такая шишка вскочила! Так что и «барышне» бока помяли...

— Я же просил — без эксцессов, — поморщился полковник. — Запишут в вожаки, лишний срок получит. Не тяните с судом.

— Так точно! — вытянулся Ганько.

— «Барышню» денька через три привезите ко мне на допрос. А чтоб не было подозрений, вызывайте по очереди остальных. Только их сами будете допрашивать. Мне некогда с ними особенно возиться...

...Через три дня Зинаида сидел перед письменным столом полковника в его кабинете. Заварзнн с явным неудовольствием уставился на огромный синяк, украшавший глаз арестованного.