За что не берутся даже джинны - [36]

— Развлекаемся? — прошипела я, заставив ушастого садиста вздрогнуть. — А слабо проделать то же самое, но с тем, кто сможет тебе хотя бы ответить? Или вы, эльфы, горазды только против братьев меньших камнями воевать?

Перворожденный подпрыгнул на месте от негодования и ожег меня взглядом, способным убить все живое на десятки километров. Но мне это перекошенное гневом лицо — что мертвому припарка: даже не вспотела.

— Дожил, моему поведению дает оценку смертная танцовщица, — презрительно фыркнул он и сплюнул под лапы тигру.

Тиграшу жест очень не понравился. Впрочем, одиноко сидящая на песке собачка его тоже не приводила в восторг, но эльф кота откровенно бесил. Поэтому зверь медленно и со значением зевнул и с чувством прошелся когтями по песку, недвусмысленно намекая на то, что внушительные серпы с тем же успехом могут пропороть что угодно, включая непосредственно стоящего перед нами эльфа. Почувствовав замешательство оппонента, я гордо приосанилась, справедливо полагая, что с тигром эльф связываться точно не станет. Если, конечно, он не совсем идиот и не решил прекратить свое долгое существование бесславным суицидом.

— А эльфы имеют что-то против танцовщиц вообще? Или это лично вас в нежном младенчестве пугали не Бабайкой, а танцующими девушками?

Прежде чем ответить, остроухий смерил тигра задумчивым взглядом миндалевидных глаз (видимо, прикидывал шансы), затем резко развернулся (блондинистые косички взметнулись) и гордо удалился. Даже не попрощался, зараза. Не то чтобы меня это расстроило, но элементарную вежливость надо иметь. Гордая эльфийская спина еще некоторое время маячила впереди, а потом исчезла в темноте ночи. Я перевела взгляд на собаку. Та спокойно сидела недалеко и сверкала в мою сторону красными глазами. Странная собачка. Другая бы давно махнула на все хвостом и скрылась за песчаными дюнами от греха подальше, а она сидит себе и глазеет. Может, голодная? Ну да. Голод — он не тетка, а в этой пустоши даже растений днем с огнем не сыщешь. И из животных нам не встретилось ничего подходящего для пропитания собаки.

— Бедненькая, — расчувствовалась я. Сунув руку в холщовый мешок, нащупала кусок мяса, с которым собака таких размеров реально может справиться, и кинула ей: — На тебе кусочек!

Животное инстинктивно отпрыгнуло в сторону, ожидая подвоха с моей стороны. Неудивительно, если учесть, что еще несколько минут назад в нее летели камни. Я пожала плечами — по крайней мере, я пыталась — и тронула коленями пушистые бока кота. Но прежде чем тигр тронулся с места, собака подошла к брошенному куску, с удивлением обнюхала его, лизнула, вцепилась зубами и поволокла куда-то в ночь. Я проводила ее взглядом. Ну что ж, хотя бы один сытый день ей гарантирован. Кто знает, может, этот кусок мяса даст ей шанс протянуть до новой еды. Хотя место проживания для такого небольшого существа все-таки необычное.

За время моего отсутствия каменное строение лучше выглядеть не стало. Спасибо Тиграшу, вывел заблудшую душу к заветному огню. Народ успел сварить кашу из крупы, принадлежность которой я не смогла определить, слишком уж разварилась. Однако, как выяснилось, блюдо успело не только развариться до состояния киселя, но и застыть.

— Тебя только за смертью посылать, — вздохнула Лисса, уютно устраиваясь в своем спальнике.

Я выдала Бродяге овес, мясо Тиграшу свалила в углу. Тигр аккуратно вытащил из кучи хороший кусок и принялся ужинать. Я взяла ложку и попыталась отколупать застывшую кашу от стенок котла. Не знаю, каким варево было на вкус, но цемент из него вышел хороший, качественный. Уверена, за его рецепт многие строители отвалят кучу денег, а каменная кладка, скрепленная этим раствором, простоит дольше египетских пирамид. Следующая попытка отковырнуть хотя бы кусочек навела на мысль, что без отбойного молотка сие невозможно. Похоже, ложиться спать придется на пустой желудок. Хорошо хоть в жару есть не так хочется. Да и фигуре на пользу. Утешение для голодно урчащего желудка маленькое, но уж какое есть. Я шваркнула бесполезную ложку в еще более бесполезный котелок. Интересно посмотреть на того Геракла, который решится помыть посудину прежде, чем приготовить что-нибудь еще. Впрочем, судя по результату кулинарных изысканий Линка, шеф-повар из него никудышный.

Ложка глухо звякнула по стенке и — о чудо! — кусочек намертво, казалось, приклеившейся каши откололся и отправился в полет по высокой дуге, чтобы приземлиться аккурат на нос мирно сопящей Норандириэль. Та вскрикнула и подпрыгнула, словно ее ужалил овод.

— Что? Не спится? — посочувствовала я, принимая самый невинный вид, на какой только была способна. — Это все от переедания. Вредно есть много на ночь.

И пока это эльфийское чудо удивленно хлопало спросонок глазами, я преспокойно отправилась спать. В конце концов, если я ложусь спать голодная, то просто обязана выспаться.

ГЛАВА 8

Меня разбудило наглое, настойчивое шуршание. В ночной тишине звук казался оглушительным и раздражал не меньше, чем скрип металла по стеклу. Почему-то первой мыслью было прикрикнуть на тигра, чтобы не смел шуметь, когда хозяйка пытается выспаться (хотя, судя по тому, во сколько я легла, отдохновение мне и так не грозило). Но тут под самым ухом что-то грозно заклокотало, издало низкий утробный рык, и огромный кот выпал из списка подозреваемых сразу по нескольким причинам. Первая — он слишком большого размера, чтобы шуршать, как мышь. Вторая — теплый тигриный бок с лихвой заменил подушку и грел мою голову. Пришлось открывать глаза.