За что Ксеркс высек море - [35]

— Как смеешь ты отвечать мне подобным образом? — вспылил Эврибиад и замахнулся на Фемистокла большой палкой.

— Бей, но выслушай! — воскликнул Фемистокл и повторил, что необходимо сразиться с персами в проливе между Саламином и Аттикой.

Тогда один из стратегов насмешливо заметил:

— Подобает ли тем, у кого нет больше родины, уговаривать других оставить свою отчизну?

— Негодяй! — вскричал Фемистокл. — Мы покинули наши дома и нашу крепость. Спасая свое богатство, мы не хотим стать рабами Ксеркса. Но у нас есть город — наши двести триер. Есть ли в Элладе другой город больше этого? Если вы останетесь, то мы поможем и вам. Если же вы покинете Саламин, то мы уйдем отсюда на наших кораблях, найдем другие земли и построим новый город, не хуже того, который был у нас!

Между тем Ксеркс двигался на юг во главе своей армии, грабя и сжигая все на своем пути.

Наконец они достигли Афин. Царь был поражен мертвой тишиной безлюдных улиц.

Город был пуст.

Только небольшая кучка людей, которая отказалась переселиться на Саламин, укрылась в храме на Акрополе. Ворота заложили тяжелыми бревнами и досками. Персы пытались прорваться на Акрополь, но осажденные бросали им на головы огромные камни. Тогда вражеские стрелки заняли высоту напротив Акрополя, они обертывали стрелы паклей, зажигали их, и из тугих луков пускали в Акрополь.

Начались пожары. Но и это не сломило сопротивления афинян.

Но вот несколько вражеских воинов тихо обошли Акрополь, вскарабкались по отвесной скале и очутились в лагере осажденных. Завязался отчаянный бой. Один из персов подбежал к воротам и открыл их. Персидские воины ворвались на Акрополь. Тогда те, кто еще оставался в живых, с криком «Лучше смерть, чем рабство!» бросились вниз со стены и разбились.

Персы разграбили сокровищницы храмов, а затем подожгли все здания. Акрополь запылал, как огромный факел. Далеко вокруг Афин было видно зарево.

— Акрополь в огне! — разнеслось по Саламину, когда там увидели зарево пылающего пожара.

— Ксеркс овладел Афинами!

— Аттика во власти варваров!

— Пелопоннес в опасности! Персы пройдут через Истм!

Из уст в уста передавались эти страшные вести. И снова союзники заколебались, каждый хотел вернуться в свой город.

А тем временем несметное число персидских судов подошло к Саламину.

До поздней ночи держали совет греческие стратеги. Фемистокл, как всегда, настаивал на немедленном сражении:

— Разве есть более удобное место, чем пролив у Саламина? Он такой узкий, что тяжелые персидские суда не смогут развернуться.

Большинство стратегов не соглашались с ним. Они хотели обождать, пока не начнут действовать персы.

Тогда Фемистокл решился на отчаянный шаг. Он незаметно покинул совет и позвал своего слугу Сикинна. Этот слуга был из пленных персов. Когда-то Фемистокл спас ему жизнь, и Сикинн был предан ему. Вот этому человеку Фемистокл доверил свой рискованный план. Он решил послать Сикинна в стан врагов.

«Те поверят персу», — предполагал Фемистокл.

Сикинн сел в лодку и, стараясь не шуметь веслами, тихо подошел к одному из вражеских кораблей. Его подняли на борт, повели к военачальнику.

— С какой вестью ты пришел к нам? — спросили его.

— Меня тайно прислал Фемистокл. Он желает победы царю царей, так как рассорился с союзниками и ненавидит своих сограждан. Нет согласия между эллинами. Они враждуют друг с другом, боятся вас и хотят уйти отсюда.

— Что же советует нам твой хозяин?

— Он сказал, если вы немедленно окружите весь греческий флот и не дадите никому уйти, то греки не устоят против вас. Те, кто вам сочувствует, будут драться с теми, кто против вас. Победа вам обеспечена.

Сообщив все это, Сикинн покинул вражеский корабль и так же незаметно вернулся на остров Саламин.

Персы поверили словам Сикинна. Немедленно доложили об этом Ксерксу, и он распорядился последовать совету Фемистокла.

Когда наступила ночь, персидские суда направились в узкий пролив. Гребцы повязали паклей весла, чтоб они не скрипели в уключинах, и тихо окружили остров.

Как раз в эту ночь возвращался на родину афинянин Аристид.

Три года назад он был изгнан из Афин и нашел убежище на Эгине.

Фемистокл давно знал Аристида. Они когда-то вместе учились, оба участвовали в сражении при Марафоне, оба занимали высокие должности в Афинах, но между ними никогда не было ни дружбы, ни согласия. Спокойный и выдержанный Аристид был полной противоположностью пылкому и честолюбивому Фемистоклу.

Фемистокл старался противодействовать любому предложению Аристида. Тот иногда отвечал ему тем же.

Однажды Аристиду удалось одержать верх над Фемистоклом, когда тот был прав.

Покидая собрание, Аристид одумался и обратился к согражданам:

— До тех пор вы, афиняне, не будете в безопасности, пока не сбросите нас обоих — меня и Фемистокла — в пропасть!

Главным достоинством Аристида была удивительная честность и справедливость. Ему дали прозвище «Справедливый».

Когда афиняне подвергли Аристида остракизму[24], произошел такой случай: один неграмотный крестьянин, не зная Аристида, протянул ему черепок и попросил написать на нем «Аристид».

— Разве он чем-нибудь обидел тебя? — удивился Аристид.

— Нет, — ответил крестьянин, — я даже не знаю этого человека, но мне надоело слышать на каждом шагу «Справедливый» да «Справедливый»!