За что? - [155]

Главное зло в другом, в «происхождении». Если <ваш отец> рабочий, то, хотя бы вы сами не были рабочим, вы имеете все права гражданства только благодаря происхождению. Если же ваш отец кустарь, ремесленник, безработный, лицо свободной профессии, или, что еще хуже, мелкий торговец — одним словом, не рабочий и не член <проф>союза, то вы пропащий человек: вам не дадут работы, не зарегистрируют на бирже труда, не пустят даже в общественные места; вам закрыта дорога в вуз, в комсомол, в партию — вы не человек.

Но ведь это же чудовищно. Чем я виноват, что отец мой, скажем, кустарь? Я не имею с ним ничего общего, я, может быть, не живу с ним, все равно надо мной тяготеет это проклятие.

Все видят ненормальное положение и все молчат. Бухарин как-то раз выступил против этого «происхождения», но так, слегка, без сильного нажима. Так это и заглохло, никто не обратил на это внимания. Почему? Да потому, что большинство людей смотрит только, чтобы им было хорошо, до других им дела нет.

Надо быть безнадежно слепым, чтобы не видеть, что наше теперешнее молодое поколение не то, что прежнее, дореволюционное. Теперешняя молодежь вся насквозь проникнута идеями революции, идеями социализма и равенства. <…> А раз это так, то почему же такое невнимание к молодежи, вернее, к определенной, довольно значительной и наиболее развитой и сознательной ее части? Это, надо прямо сказать, не в интересах пролетариата, не в интересах революции. Такое положение надо изменить.

Вот Вы на это должны посмотреть и убедиться: прав я или не прав, а потом высказаться.

Всего наилучшего. Яков Эвентов. Смоленск, Интернациональная, 19/6, кв. 4

30/III—28 г.

5.

В газете «Известия» от 22-го ноября 1927 г. № 267(Х201) напечатано: «Весною М. Горький намерен приехать в Россию». Русская общественность рада будет встретить Вас как писателя с идейным направлением и как свежего человека, имеющего все возможности сказать нам более или менее объективно, кто мы и что мы. Новая Россия явится нам в идейной окраске в Ваших произведениях, но это не помешает нам, очистив грубую оболочку, идейную скорлупу, найти блестки правды, вечной истины, на страже которой Вы стоите уже много-много лет в своей писательской работе. Если бы это было в Вашей власти, мы просили бы Вас привезти с собою писателя-реалиста Куприна. Жаль, когда на далекой чужбине гибнут бесплодно силы, нужные нашему народу. Русская интеллигенция, крупные ученые, талантливые писатели, представители науки во всех областях знания, эмигрировавшие за границу, создали тем в это десятилетие в СССР крупный пробел, пустоту, причинили России кровоточащую рану в преемстве культуры. Правда, эта культура была дворянская, помещичья, но только головотяпы не усмотрели в ней и теперь не видят ничего ценного.

Что представляет из себя в настоящее время СССР, наша новая Россия, Вы увидите сами. Не ездите как знатный гость для этого на Волховстрой, на возобновленные фабрики и заводы, как делают это иностранные делегации, знакомящиеся только с внешней, спокойной стороной нашей культуры, наблюдающие только то, что им можно показать. С позволения нашей правящей партии, sine gua non[64], сделайте противоположное: забудьте, что Вы писатель с именем, никуда не ездите с официальными провожатыми, как бы под арестом, а выпросите себе у ГПУ carte blanche[65] и поезжайте всюду, куда потянет душа, всенародным наблюдателем, как Вы делали это в Ваши молодые годы. При Вашем знании вообще народа, всех его слоев и переплетов, Вы, без сомнения, скоро увидите в нем новые расслоения, а среди них — новые веяния, новые движения мысли. Это новое не идет в массы гигантскими, захватывающими все шагами, но просачивается всюду и везде, под неустанным, как perpetuum mobile[66], административным воздействием власти и в силу неслыханной и невиданной в капиталистических государствах материальной зависимости масс от центра.

В голове этого общественного движения стоит небольшая кучка людей, сподвижников Ленина. Между ними есть честные люди, пользующиеся всеобщим уважением, им доверяют и рабочие, и крестьяне, это — лучшее, что дала нам партийная организация и долголетняя партийная работа. Эта группа людей, собственно, и составляет партию. Ее тезисы, ее положения, ее идеи лежат в основе нашего законодательства, революционным порядком втиснуты во все обороты народного обихода, принудительным впрыскиванием влиты в плоть и кровь русского народа. И часто против его воли. Это напоминает отчасти реформы Петра, отчасти первые попытки введения в России картофелесеяния. На голову всех культуртрегеров всегда выпадает немало народных проклятий.

За ядром партии стройными рядами стоят солдаты партии, миллионная армия партийцев и их смена, двухмиллионная — комсомольцев, трехмиллионная — пионеров. На эти три организации, на их выучку, на их размещение потом по народному хозяйству, для их прокормления тратится масса народных денег. Но без этого не обойтись: это янычары нашей правящей кучки, ее сила, ее правая рука, ее охрана, ее опричнина верная. Так смотрят на себя сами рядовые партийцы. Между ними сознательных людей не так много. «Мы новое дворянство, — говорят <они>, — мы завоеватели, мы в завоеванной стране, поэтому нам вверены все ее богатства, все административные посты, все привилегии, все преимущества, все хозяйство страны — все ее блага в наших руках…» Да, это так и есть в действительности. Беспартийному найти службу, подыскать работу труднее во сто крат, чем члену ВКП(б), хотя бы он, последний, кроме членского билета, не имел ничего: ни практических навыков в работе, ни умственного багажа, ни служебного стажа. Да умственного развития партия и не требует от вновь поступающих. Чтобы поступить в партию, хотя бы мне, хотя бы Вам, нужно очень мало: нужно произвести или провести в удобную минуту несколько эффектных публичных выступлений против религиозных предрассудков, т. е. выступить или против самых основ всякой религии, или против Христа и его учения, или против засилия религии в быту, в повседневной жизни народа, выступить, конечно, не с научными данными, а как можно грубее и возможно проще, еще лучше с хулиганской, Демьяновской блевотиной, и в ваш дебет и кредит партия запишет многое, и ваша кандидатура пройдет наверняка. И если новый партиец в предоставленной ему вскоре теплой должности что-либо «нашкодит», как нечистоплотный и блудливый кот, многое ему, и не раз, простится, потому что он с неизмеримым усердием, это же всем памятно, ругал самого бога… Так у нас, в серой и глухой деревне, насаждается и растет — не как самодовлеющее движение человеческой мысли, а как скверный придаток, вроде запачканного обезьяньего хвоста наших прародителей, — новый культ, новая вера, в которой корыстные вожделения без труда и подвига, без ошибки, промаха приводят неофитов к народному достоянию, к сытой жизни народным трудовым куском, а это для них главное.