За чертой страха - [58]

— Да, мама, а почему ты, когда рассказывала, называла себя Тасей? Ты же Настя!

— Я Анастасия, а сокращать можно по-разному. Тасей звал меня отец, жаль, ушел рано. Не стоило ему пить… Кстати, видеть сквозь толщу земли я при желании и сейчас могу. Ой, это служебная тайна! — мама засмеялась.

Кстати, меч мама у меня забрала, а на следующий день, невзирая на мои протесты, увезла и вернула хранителю. «Такое оружие должно находиться в надежном месте, ведь может статься, столетия спустя кто-то вновь поднимет темную силу, такое уже бывало не раз. И тогда будет жизненно важно, чтоб оно досталось достойному человеку, а не угодило в какую-нибудь частную коллекцию, где почили с миром многие артефакты», — так она сказала, и я сдалась.

Этот случай расследовали сотрудники полиции, и они пришли к выводу, что в городе действовал маньяк, похищавший парней и девушек и державший их в наркотическом сне. Правда, с непонятными целями, ибо физически никто не пострадал. Зато имелся один морально пострадавший. Как записали в протоколе, один из похищенных, Алексей Проклов, по возвращении объявил себя наследником великого короля, рвался покорять весь мир и был направлен на лечение в психиатрическую больницу.

Правда об этой истории для широкой публики так и осталась тайной. Ни мои приятели, ни остальные находившиеся в бараке люди не стали никому рассказывать то, что услышали от меня, справедливо полагая, что им никто не поверит. Разве что Лешенька в расстроенных чувствах выдал следователю все, что знал, обвиняя во всех бедах меня. Помимо всего прочего, я была виновата в том, что помешала ему стать наследником великого короля и захватить весь мир. Вот после этого рассказа, собственно, его и определили в психушку, сделав вывод, что это обида на меня за те злосчастные пинки разрослась в его больном воображении до таких чудовищных фантазий.

Архиповну из больницы выписали, и теперь она ездит проведывать непутевого внучка. Былые подружки его забыли, наверное, считают позором общаться с пациентом дома скорби. А Клотильда вернулась к своей хозяйке и снова стала Муськой.

Несколько дней спустя мы с ребятами снова встретились на стройке. Мои друзья, отлежавшись, были веселы и полны жизни. Наташка, Колька, Таня — как я рада была снова их всех видеть живыми и здоровыми! Стас притащил музыку, все с удовольствием слушали. Все было как прежде, и я была почти счастлива. Почти. Потому что для меня уже ничего не будет как прежде. Я сама уже не прежняя. Конечно, я стараюсь этого не показывать, смеюсь, когда смешно, улыбаюсь людям, незачем им знать, какая тоска угнездилась в моей душе. Хотя друзья, конечно, кое-что заметили, говорят, я стала серьезнее и мрачнее. И в моем гардеробе как-то для меня самой незаметно стал преобладать черный цвет. Когда мне об этом говорят, я отшучиваюсь: я же Ника Черная, надо соответствовать!

Но у меня всегда лежит наготове малиново-красное платье. Потому что цепляюсь, как утопающий за соломинку, за слова старого портного, что когда-нибудь я его все же надену.

Интернет нам наконец-то провели. Я нашла восточных готов и узнала имя их короля, не к ночи будет помянут. Да, действительно, был такой готский король, проживший сто десять лет и погибший от ран, полученных в бою. Его, кстати, считают прототипом Кощея Бессмертного. Правда, пишут о нем каждый свое, порой противоречат друг другу, а об особой кровожадности этого народа вообще ничего не сказано.

А еще я долго искала информацию о нижнем мире, перерыла множество мифов. Оказывается, упоминание о нем есть в легендах почти у всех народов, и все сходятся во мнении — это не ад, не загробный мир и не какие-нибудь катакомбы вроде тех пещер, где мы с Вилором побывали. Нет, у всех народов это — страшное подземное царство, где проживает жуткая нечисть, злые духи, изгнанные в доисторические времена с лица земли. Теперь на земле осталась так, мелочь всякая, а самые страшные скрылись в том самом нижнем мире, в подземном царстве. Очень сильно подозреваю, что это тоже какая-то параллельная реальность, куда просто так, если бурить землю, не попадешь.

Но в тех же легендах сохранились предания о богатырях и, как ни странно, о богатыршах, спускавшихся в нижний мир и побеждавших живущих там демонов. Это вселяет в меня очень большую надежду. Рукопашным боем и борьбой я теперь занялась всерьез. Не знаю, пригодится ли это мне там, или потребуется что-то другое, но не помешает уж точно. В конце концов, Крыгина и Фимкина из моей бывшей школы терпеливо ждут своей очереди, и, смею уверить, дождутся.

Недавно Стас предложил мне встречаться. Я отказалась. Он настаивал, и я спросила, будет ли ему приятно, что я нахожусь рядом с ним, а думаю о другом? Он сказал, что все понимает и подождет. Чего подождет, спрашивается?! Что я забуду Вилора? Глупый. Я ведь знаю, что Вилор жив, и чувствую, когда он думает обо мне. Порой я обращаюсь к нему мысленно — мало ли, вдруг услышит, мысли на расстоянии прочтет… Но ответа пока не было. А иногда, оставшись одна, я вспоминаю его и рыдаю во весь голос, как когда-то в пещере, до полного упадка сил. Ведь это помогло ему тогда, может, и теперь сработает?