За чертой страха - [51]

— Вальдемар?

— Тогда его звали Владимиром Петровичем, и он еще был человеком. И по-своему неплохим человеком. Если остальные обитатели барака видели, как она над ребенком издевается, и предпочитали не вмешиваться, то он в первый же день предложил Фаине продать мальчишку ему.

— Продать?!

— Именно так. От денег Фаина никогда не отказывалась и со словами «все равно сдохнет» согласилась на сделку.

— Вот тварь! — вырвалось у меня.

— Надо отдать ученому должное, он сумел поставить заморыша на ноги. Мальчик не отходил от своего благодетеля, став второй его тенью, старался всячески угодить. Владимир Петрович занимался своими изысканиями, попутно дав подопечному хорошее образование. Мальчик стал помогать ему во время опытов, часто пугающих или мерзких. Некоторые из них на нем и ставились… Между тем Владимир Петрович искал путь к бессмертию, постигал тайны магии иггов, открыл проход в это потаенное место. Но чем большего он добивался, тем меньше в нем оставалось от человека. А потом случилось непоправимое. Для того чтобы получить власть над великими предками иггов, требовалось инициироваться их кровью, что он и сделал, не задумываясь. В результате чего и стал… тем, кто он теперь. Но нужны были и человеческие жертвы. Он и их принес не колеблясь, в этом ему помогла Фаина.

— Я слышала, она зазвала гробокопателей… А этот мальчик, его помощник?

— Мальчик тогда уже вырос и большую часть времени проводил в городе, где в тот момент учился. У него были друзья, любимая девушка. Но приходилось выполнять и поручения Вальдемара, как тот с недавних пор велел себя называть. Жертвоприношение Вальдемар совершил без помощника, но вскоре парень вернулся и увидел обескровленные тела, которые ему было велено убрать. Вот тут он и не выдержал, сказал, что не будет участвовать в преступлениях. Слово за слово, они поссорились, помощник назвал Вальдемара убийцей и объявил, что уходит от него. На что тот ответил: «Ах, я убийца, а ты святой? Посмотрим, что ты запоешь, когда сам станешь таким, как я!»

— И он его сделал вампиром? — ужаснулась я.

— Да. Вальдемар полагал, что теперь парень никуда не денется, освоится с новой ролью, войдет во вкус и проникнется его идеями. А он сбежал, как только это стало возможно. С новой ролью так до конца и не свыкся и простить такого не смог. Поэтому, если выпадала возможность помешать Вальдемару захватить очередную жертву или как-то еще перебить его планы…

Я хлопнула ладонью по лбу от запоздалой догадки:

— Вилор, это был ты?! Вот откуда революционное имя…

— Тебе не давал покоя вопрос, какое я имею отношение к этой истории? — невозмутимо сказал он. — Могла бы и прямо спросить.

— А… что дальше было?

— Ничего хорошего. С учебой и всеми, кого знал и любил, пришлось распрощаться. Самым тяжелым ударом было осознание того факта, что доброго человека Владимира Петровича, который прежде был для меня всем, больше нет. Он умер; теперь вместо него — злодей Вальдемар.

— Ничего себе, доброго — ставил на тебе опыты…

— Он и себя не жалел. Наука требует жертв — была его любимая фраза… Я хотел умереть, чтобы не оставаться больше в этом проклятом теле. И наверняка бы решился, если бы однажды не увидел, как трое выпивших молодчиков тащат девушку в лес. Как ты уже, думаю, догадалась, больше этих троих никто и никогда не видел.

— Ну и правильно! — воскликнула я.

— Этот случай немного примирил меня с моей новой сущностью. Таких молодчиков вокруг всегда хватало, и я пытался утешать себя тем, что, убивая одних, спасаю других.

Было видно, что ему неприятно об этом говорить, и я сменила тему:

— Слушай, а Александр Генрихович…

— Этот ученый благодаря своему любопытству тоже едва не стал жертвой. Спасла его возможность доступа к разным научным источникам — Вальдемару постоянно нужна новая информация, и он использует ученого для ее получения. Тот, бедный, даже не догадывается…

— Догадывается. Но не решается поверить. Так, а что все-таки за мальчика Фаина таскает с собой?

— На самом деле с ней нет никакого мальчика — это фантом, иллюзия, которая по желанию Фаины может даже быть осязаемой. Фаина выглядит так, как когда-то при жизни, а в ее жизни ведь много чего было. Она предпочитает период, когда с ней был этот мальчик. Просто она знает, что я иногда ее вижу, вот и рада напомнить.

— Я ее убью, — пообещала я.

Какое-то время мы сидели молча, думая каждый о своем. Наконец Вилор поднялся:

— Пожалуй, пора.

От нескольких коротких ударов решетка с треском сломалась. Мне предстояло пересечь линию воды. Я стащила с себя куртку и свитер, подошла к водяному занавесу. В тоненькой блузке мне сразу стало холодно, и мысль о том, что сейчас придется лезть под этот водопад, не внушала оптимизма. Да еще водосток… В ширину он чуть больше метра, перепрыгнуть теоретически несложно. Но не смоет ли меня струей воды в эту жуткую дыру? Брр!

Однако выбирать не приходилось. Собравшись с силами, я зажмурилась и прыгнула. А-ах! Ледяной поток обжег меня, с силой ударив сверху, но я благополучно долетела и приземлилась на ноги.

— Ты как? — раздался голос Вилора.

— Нормально. Отлично! Просто прекрасно! — воскликнула я. Происходило что-то странное — я больше не чувствовала холода, вместо него меня охватила невероятная легкость и эйфория, я словно заново родилась. Неужели этот небывалый подъем сил вызван простым холодным душем? Когда-то я пыталась обливаться холодной водой, но ничего подобного и близко не было…