За час до рассвета - [36]

Долгое время я чувствовал себя очень плохо: сердце работало с перебоями, болела голова, частые судороги сводили ноги.

Восемьдесят заключенных периодически сменяли друг друга в лохани; видимо, всех их анестезировали, когда страдания становились невыносимыми, ведь «подопытный материал» надо было сохранить до конца опыта.

После возвращения Павловича из Вильнюса в партизанскую бригаду мы жили в одной землянке. Можно сказать, ели из одной миски и пили из одной кружки.

Нам предстояло расставание. Центр повторил приказ о направлении Грома для дальнейшей работы в Словакию. Тщательно готовили документы на Павловича. Михаил пристально изучал свой будущий маршрут. А он был длинным. Павлович сначала должен был попасть в Брест, оттуда в Варшаву, а уже из Варшавы — в Прагу. В Праге он должен был найти своих знакомых и развернуть работу. Затем, перебравшись в Словакию, принять наших советских военных разведчиков и оказать им необходимую помощь.

Перед расставанием мы долго сидели с Михаилом на косогоре. Сосны вокруг нас источали резкий смолистый запах. Михаил Павлович смотрел вдаль и с грустью говорил мне:

— Я уже, как в России говорят, прошел огонь, воду и медные трубы, но это задание для меня, конечно, самое трудное и ответственное.

— Ничего, Михаил, выдюжишь! Я уверен. До Бреста будешь пробираться партизанскими зонами. Все распоряжения об оказании тебе всевозможной помощи в пути сделаны. Дай бог встретиться нам еще в жизни.

Мы обнялись, расцеловались.

Я провожал Михаила до соседней партизанской бригады. Там мы расстались, и он двинулся дальше. Это было 28 июня 1944 года. С тех пор я больше никогда не видел верного своего боевого друга.

Он стал Героем словацкого национального восстания. Под Братиславой ему поставлен памятник.

НАС СВЕЛА ВОЕННАЯ СУДЬБА

«ДЯДЯ КЛИМ»

«Окажу вам любую помощь…»

Среди партизан Барановичского соединения было много замечательных разведчиков. С одними я лично встречался по работе, о других мне рассказывали. В числе тех, имя которого было у всех на устах, был Семен Фомич Юхович, или, как его звали партизаны, «дядя Клим». Я позволю себе рассказать здесь о славных подвигах этого отважного и мужественного человека.

В начале 1944 года в лесах Налибокской пущи была напряженная обстановка. Стало известно, что гитлеровцы готовят очередную облаву на партизан. Они подтягивали к лесам войска и технику. Получив эти сведения, командование Сталинской партизанской бригады тщательно разработало контрмеры. Было решено, в частности, устроить засаду и нанести удар по карателям. Партизаны только и ждали приказа о выходе на боевое задание. Вот что рассказал мне комиссар бригады Алексей Мурашов.

…Как-то командир бригады Павел Гулевич, комиссар Алексей Мурашов и начальник штаба Иван Карпов сидели в землянке, обсуждая план засады, и ждали возвращения с задания группы разведчиков во главе с Семеном Фомичем Юховичем.

В полночь в землянку почти вбежал весь покрытый инеем усатый, немолодой партизан в овчинной шапке, на которой алела партизанская лента.

— Товарищ командир, место для засады выбрано недалеко от деревни Клетище, — четко доложил он. — Мы должны быть на месте не позже четырех часов. К этому времени, по нашим расчетам, туда подойдут фрицы…

— Ясно! Спасибо, Семен Фомич, — поблагодарил Гулевич партизана и, обратившись к Карпову, добавил:

— Отдайте приказ отрядам на выход. А вы, товарищ Юхович, с разведчиками — вперед!

— Есть, товарищ командир! — ответил партизан и вышел из землянки.

Гулевич посмотрел на карту:

— Вот здесь мы их и встретим. Это место я хорошо знаю. Удачно выбрал дядя Клим, молодец!

Прославленный партизанский разведчик, дядя Клим с первого дня войны вступил в борьбу с врагом.

…Гитлеровцы приближались к Лиде и высадили десант под Минском. В этих местах, западнее белорусской столицы, вела бои дивизия под командованием Кузьмы Никитовича Галицкого.

После упорных многодневных боев гитлеровцы окружили дивизию, Галицкий принял решение вывести оставшихся людей из кольца. В начале июля измученные красноармейцы пришли в леса Налибокской пущи. Дальнейший путь дивизии на восток был перерезан крупными силами гитлеровских войск.

Однажды ночью к командиру дивизии привели прихрамывающего человека в крестьянской поддевке. Когда Галицкий спросил, откуда он, тот ответил:

— Я житель этих мест и хорошо знаю леса и болота. Окажу вам любую помощь, если доверите…

Выслушав крестьянина, Галицкий поинтересовался: кто такой, чем занимается.

— Я из села Новая Рудица, — ответил крестьянин. — В гражданскую воевал с белополяками, в двадцатом сидел у них в тюрьме. В первые годы Советской власти писарем работал в сельсовете, затем в колхозе трудился. Мне здесь каждый кустик, каждая кочка знакомы…

И Семен Фомич Юхович вывел остатки дивизии из окружения. Продвигаясь по лесам и болотам к Слуцку, он размещал в селах больных и раненых бойцов и командиров, наказывал крестьянам выхаживать их и помогать добираться до своих.

В походе Семен Фомич всегда был впереди, часто ходил с бойцами в разведку.

Проводив воинов в слуцкие леса и убедившись, что они благополучно выйдут из окружения и соединятся с нашими войсками, дядя Клим сказал: