За аравийской чадрой - [38]

Я уже говорил, что он пытался стать мусульманином, но неудачно. Дело в том, что он слишком одаренный для этого человек! Всякого, кто собирается пробыть здесь много лет, почти насильно заставляют принять ислам. И вот после того как Эйк довольно основательно изучил Коран, ему дали учителя, весьма искушенного в вопросах мусульманской религии. Но вышло так, что, едва учитель начинал обосновывать тот или иной догмат ислама, его красноречивый ученик немедленно начинал диспут и в конце концов чуть не обратил своего учителя в протестантизм! Убоявшись гнева аллаха, тот совсем перестал ходить к Эйку. Поэтому Эйк до сих пор не стал мусульманином.

Однажды Эйку пришло в голову создать предприятие по бурению колодцев, которое обеспечило бы водой умирающую от жажды Саудовскую Аравию. Он и его компаньон-саудиец закупили в Швеции буровое оборудование и привезли его в Джидду. Потом они наняли в Швеции хорошего мастера-бурильщика. Это и был Хельге Хедендаль, тихий, скромный и благочестивый человек, который любил жить так, чтобы не быть никому обузой.

Ему было поручено начать бурение в районе города Эт-Таифа, где предприятие Ларса Эйка собиралось искать воду. С Хедендалем был заключен на полгода контракт, по которому ему причиталось 1800 риалов в месяц.

В Эт-Таифе много денег не истратишь, и Хедендаль попросил, чтобы большая часть заработной платы перечислялась на его лицевой счет в Джидде, а остальные деньги отсылались в Швецию его бывшей жене.

Срок, предусмотренный контрактом, уже близился к концу, и Хедендаль, которому не хотелось больше оставаться в Эт-Таифе, написал письмо в Джидду. В этом письме он просил предприятие прислать ему определенную сумму денег, чтобы он мог нанять людей и проехать через пустыню в Джидду. Однако Хедендаль не знал, что Ларе Эйк уже расстался с этим предприятием.

Хедендаль написал одно письмо. Написал второе. Ответа не было.

Он написал много писем.

Но это был в полном смысле слова глас вопиющего в пустыне.

Срок действия контракта истек, но Хедендаль должен был продолжать бурение без всякого контракта, ибо в противном случае он просто умер бы с голоду.

К счастью, он познакомился в Эт-Таифе с одним иорданцем и упросил его отыскать в Джидде Эйка. Лишь через год этот человек попал в Джидду и нашел Эйка, но Эйк сообщил ему, что предприятие пустило деньги Хедендаля в оборот, а потом прогорело. Однако часть денег Хедендаля находилась в министерстве труда, и на них Эйк должен был попытаться спасти своего земляка…

 

 

Шведка в аравийском гареме

Завидный жених. — Великое счастье — Обитательницы гарема. — Король занят. — Аравийская свадьба

 

Я провел несколько недель в Джидде в гостеприимной семье Фриса и за это время услышал немало историй о европейских девушках, которые влюблялись в смуглых черноглазых шейхов Саудовской Аравии, выходили замуж и уезжали с ними на их далекую родину в уверенности, что они для мужей тоже «великое счастье». Им казалось: под синим небом Востока, в тени колышущихся пальм и под журчание фонтанов они до конца жизни будут наслаждаться взаимной любовью и роскошью. Но все это сплошная чепуха и дешевая романтика, которой пичкают легковерных читательниц еженедельные бульварные газеты. Скандинавы, живущие в Джидде, всегда подтвердят вам этот весьма прискорбный факт. До сих пор в одном из многочисленных гаремов Саудовской Аравии живет одна молодая шведка. Ее история трагична, но в ней заключена хотя и горестная, но очень поучительная мораль, и потому ее нельзя не рассказать.

Несколько лет назад она встретила молодого смуглого красавца, который был сыном одного богатого шейха из внутренних областей Саудовской Аравии. Он приехал в Европу для завершения образования и среди прочих стран посетил Швецию. В одном известном ресторане Стокгольма он встретил очаровательную златокудрую девушку. Они немножко танцевали, немножко флиртовали. Она искренне влюбилась в него, и, когда он спросил, согласна ли она стать его женой, девушка решила, что это во всех отношениях завидный жених, и сказала «да».

Все предостережения, которые ей пришлось выслушивать перед свадьбой, отскакивали от нее как от стенки горох, настолько она была опьянена радостью. Впереди ее ожидало великое счастье…

У молодой девушки было немало претендентов на ее руку, и среди них один шведский летчик. Он сам бывал на Ближнем Востоке и теперь пытался удержать ее от неразумного брака.

— Оставь его, — говорил летчик, — или ты всю жизнь будешь в этом раскаиваться. Пройдет немного времени, и он возьмет себе еще нескольких жен, если только у него уже нет одной, а то и двух. И вне зависимости от того, одобряет он ношение чадры или не одобряет, тебе всегда придется закрывать лицо в те редкие дни, когда тебя будут выпускать из гарема. И добро бы ты еще выходила замуж за одного из аравийских коммерсантов, которые живут в городах! Так нет же, тебе понадобился сын шейха, а шейхи живут в пустыне, и тебе придется следовать законам и обычаям пустыни. Ему всегда будет мало одной жены, что же касается той единственной функции, которую призваны выполнять арабские женщины, то в этом отношении ты никогда не сможешь выдержать их конкуренции, хотя бы ты десять лет изучала секс. Пойми, что у них женщину с детства учат, как услаждать мужчину. Больше она ничего не умеет делать, и от нее больше ничего не требуют.