Южный Урал, № 6 - [7]
Д о л г о п о л о в. Каменной стены лбом не прошибешь.
О г н е в. А в Каменной степи вы не бывали?
Д о л г о п о л о в. Нет. Но я знаю, если не было осадков летом — урожаю не быть.
О г н е в. А зимние осадки? Почему вы о них забываете?.. На первом отделении, у Середкина, за последнюю зиму выпало 350 миллиметров осадков… Каждый миллиметр десять тонн воды на гектаре, а всего 3500 тонн. Так?
Д о л г о п о л о в. Допустим… Признаюсь, об этом я просто не подумал.
О г н е в. Для того чтобы получить сто пудов зерна с гектара в самое засушливое лето, достаточно полутора тысяч тонн воды… Сто пудов! А вы с Середкиным сколько получили? Сто килограммов!..
Д о л г о п о л о в. А сорняки? а распыление почвы? а весенние потоки? Вы об этом забываете?..
О г н е в. Так об этом же я вам и толкую. Если бы шесть лет назад, вступив в должность агронома, вы занялись на тех же Волчьих ямах, скажем, созданием хорошего водного режима почв, сеяли бы для этого травы, — девяносто процентов зимней влаги не скатывалось бы с пашни весной… Но вы этого не делали!
Д о л г о п о л о в. Если бы да кабы… Но для этого же не было условий. А по-вашему, выходит: в плохих урожаях этих лет виновата не засуха, а я — Долгополов!
О г н е в. Именно! Шесть лет — достаточный срок для того, чтобы перестроить почвы.
Д о л г о п о л о в. Чудовищно! Даже в Америке не додумываются до таких сверхчеловеческих замахов на природу.
О г н е в. В Америке? Вы были там на практике?.. И не видели, что миллионы простых американцев бедствуют от варварской эксплоатации земли крупными хищниками, а монополисты наживают огромные прибыли, сжигая леса и дернину, по-волчьи хватают у земли блага, а потом обессиленную, выжатую, как лимон, забрасывают ее. И сами же кричат после этого о перенаселении и убывающем плодородии. Они действуют по «принципу»: после нас хоть потоп.
Д о л г о п о л о в. Вы имеете в виду, вымывание и выветривание почв. Так ли это?
О г н е в. Плохо же вы смотрели Америку, если этого там не заметили. Там только в Западных Штатах около 35 миллионов гектаров земли в результате эрозии вышло из строя — заброшено. Сам Трумэн вынужден был сознаться в этом публично не так давно. А вы говорите — в Америке!
Д о л г о п о л о в. Я изучал в Америке сельское хозяйство, а не политику.
О г н е в. Жаль… А я был на практике в Каменной степи, где мертвую, когда-то бесплодную землю опоясали лесными полосами наши советские агрономы. Там сохранились и разрослись рощи, посаженные еще в прошлом веке Василием Васильевичем Докучаевым… Там, на опытной станции, раньше больше семи-десяти центнеров зерна с гектара в хорошие годы не получали, а в прошлогоднюю засуху по 24 центнера сняли на круг… Такого в Америке вы не найдете, товарищ Долгополов! Монополисты сознательно насаждают бескультурье в сельском хозяйстве. А нам это бескультурье, которое гнездится еще кое-где в отстающих хозяйствах, надо выкорчевывать…
Д о л г о п о л о в. Зачем же избрали вы одно из таких отстающих хозяйств?
О г н е в. Зачем? Затем, чтобы одним плохим совхозом стало меньше в Советском Союзе.
Д о л г о п о л о в. А одним знаменитым агрономом больше… Но я здесь ни при чем.
О г н е в. Нет, очень даже при чем… Нам надо вместе работать. И вы должны изменить свое отношение к делу.
Д о л г о п о л о в. Унтер-офицерской вдовой, которая сама себя высекла, я не буду..
О г н е в (гневно). Просто не надо жить чужим умом. У нас своего русского, советского ума хватит.
Д о л г о п о л о в. Ну, знаете, уж ума-то у вас я занимать не собираюсь!
О г н е в. Напрасно! Ложное самолюбие! (Долгополов в бешенстве хочет еще что-то сказать, но умолкает, увидев Хлебникова, стоящего в дверях и качающего укоризненно головой.)
Х л е б н и к о в (проходит к столу, садится в кресло). Опять сражаетесь, словно два медведя в одной берлоге!..
(Входит Николай.)
Н и к о л а й. Можно заводить?
Х л е б н и к о в. Да. На четвертое поедем. (Николай хочет итти.) Постой, Николай. Как стогомет?
Н и к о л а й. Затруднение.
Х л е б н и к о в (тревожно). А что?
Н и к о л а й. На повороте с грузом крепления летят и ось полевого колеса гнется…
Х л е б н и к о в. Постой. Так у тебя крепление-то жесткое, что ли?
Н и к о л а й (волнуясь). Жесткое. А что?
Х л е б н и к о в. Ну разве при повороте такой махины со стогом и людьми жесткое крепление выдержит? Мягкое надо, чтоб пружинило, резких толчков не давало, нагрузку равномернее распределяло, — тогда и ось не будет гнуться…
Н и к о л а й (подумав, радостно). И верно ведь, Алексей Иванович. Правильно: мягкое крепление надо!
О г н е в. Ну вот, а ты говоришь…
Н и к о л а й. Разрешите заводить?
Х л е б н и к о в. Нет, подожди. Скажу…
(Николай уходит.)
Д о л г о п о л о в (решительно встав). Я так не могу, товарищ директор. Агроном обвиняет меня во всех смертных грехах. Я виноват в том, что засухи губят урожаи, я о водном режиме почв не заботился, я… Прошу разрешить подать рапорт в трест о переводе… Я имею самолюбие, я не могу позволить…
