Южный Урал, № 11 - [14]
З и л ь б е р г (припоминая). Князь Челноков? Из Златоуста прибыли?
Ч е л н о к о в. Так точно.
К а н к р и н. Я, господа, пригласил вас по случаю приезда господина Аносова.
М о р и с с о н. Очень хорошо. Говорят, что вчера он знакомил всех со своими материалами в горном корпусе, но почему-то нас не известили.
К а н к р и н. Я сам ничего не знал. (Звонит в колокольчик. Входит адъютант.) Пригласи к нам господина Аносова и профессора Медведева.
Ю р и й. Слушаюсь, ваше сиятельство. (Уходит.)
Входят Аносов с клинками, Медведев с чертежами.
А н о с о в. Разрешите войти, господин министр.
К а н к р и н. Прошу вас.
А н о с о в. Здравствуйте.
М е д в е д е в. Здравствуйте, господа.
А н о с о в (показывает связку шпаг). Куда прикажете сложить?
М о р и с с о н. Разрешите нам поинтересоваться, я в булатном деле искушен.
К а н к р и н. Мои друзья изъявили желание послушать ваш доклад. Вы готовы?
А н о с о в. Готов, господин министр. Разрешите приступить?
К а н к р и н. Да, да.
Аносов взял чертежи, карты опытов, развешивает на стене.
М о р и с с о н (Зильбергу, показывая шпагу). А сходство с булатом есть.
М е д в е д е в. Это настоящий булат. Русский булат, господа!
А н о с о в. Наш путь, господа, был трудным. Прежде чем приступить к отливке стали, нам надлежало сконструировать печь, приготовить огнестойкие тигли, избрать способ приготовления стали. Сведения по этим вопросам были кратки и несообразны с действительностью. Нам пришлось в металлургии прокладывать новый путь. Вначале мы получили сталь в тиглях из чугуна, потом переплавом чугуна и обсечек и, наконец, непосредственно из руды; определили, что наиболее экономичным является переплав обсечек и чугуна. Тогда мы поставили перед собой цель — отливать сталь только из отечественного сырья. Я запретил примешивать к шихте обсечку из английской стали. Употребляли вначале тагильское, потом свое, златоустовское железо. Результаты получили прекрасные. Наша сталь превзошла английскую.
М о р и с с о н. Господин Аносов, вы уделяете много внимания истории… Не весьма интересно.
К а н к р и н. Да, господин Аносов, меньше истории. Моих друзей интересует булат.
Ч е л н о к о в. Господа, булат получен не сразу.
М е д в е д е в. Вот именно. И не плохо бы послушать, господа, как Павел Петрович проводил свои исследования. Он впервые в металлургии применил биологический микроскоп и изучил законы кристаллования металла, освоил в полной мере закалку стали в масле, в сжатом воздухе — чего не было ни в одной из стран мира. Булат — это только вершина большой и упорной работы.
Все в замешательстве молчат.
А н о с о в. Тогда разрешите быть кратким.
К а н к р и н. Да, короче.
А н о с о в. Прежде чем получить литой булат, мне пришлось повторить опыты всех металлургов мира, которые считали, что тайна булата раскрыта и булат получен. Шведский ученый господин Ринман и его последователи считали, что узоры, видимые на булате, происходят от сваривания двух пластин — железной и стальной. Я таким путем получил булат. Узорами он, действительно, походил на индийский булат вутц, но по качеству уступал английской стали.
М о р и с с о н. Так оно и должно быть. Наш профессор Фарадей изготовил булат, которым можно бриться.
А н о с о в. О нет, господа! Профессор Фарадей заблуждался так же, как и господин Ринман. Он химическим разложением в индийском булате вутц обнаружил алюминий и все благородные качества этой замечательной стали приписал алюминию. В этом его ошибка.
М о р и с с о н. Господин Аносов, вы не разобрались. Профессор Фарадей достиг совершенства булата примесью платины. (Берет из пирамиды булат Фарадея.) Вот он. Этот булат стоит не одну тысячу рублей.
А н о с о в. Я проверил и эти опыты господина Фарадея и установил, что от прибавления платины увеличивается только крепость стали. А ведь мой булат… разрешите, Михаил Никитич (Челноков передает булат Аносову. Аносов его сгибает)… имеет упругость (ударяет), особый звон, хорошую стойкость лезвия и безупречную прочность.
М о р и с с о н. Какая уверенность! Значит, он лучше фарадеевского булата?
А н о с о в. Неоспоримо.
Зильберг и Мориссон улыбаются.
К а н к р и н. Может быть, господин Аносов расскажет нам, как дорого стоят его булаты? Что в них, кроме платины?
А н о с о в. В моем булате, господин министр, благородных металлов нет. Наша булатная сталь — на десять рублей пуд — дешевле английской стали.
М о р и с с о н. Это уже, простите, хвастовство!
З и л ь б е р г. И в этом булате нет благородных металлов?
А н о с о в. Нет. Единственно «ценная» примесь — это графит. Но он стоит 50 копеек фунт. А мы его на пуд стали затрачиваем четыре фунта.
М о р и с с о н. Это уже, простите, курьез!
М е д в е д е в. Человек, оскорбляющий ученого, оскорбляет прежде всего себя.
З и л ь б е р г. Господин Мориссон, фарадеевская шпага здесь, можно испытать.
К а н к р и н. Это как же? Не понимаю?
З и л ь б е р г. На острие фарадеевского булата надо наложить острие аносовского. И тогда все будет ясно.
К а н к р и н. Ах вот что! (К Мориссону.) Как вы?
