Южные ночи - [20]

Тревор приподнял бровь:

— Признаться, это лестно для моей чести, хотя несколько задевает мужское самолюбие, миледи.

— О, я не хотела сказать…

— Успокойтесь, дорогая моя, я и не думал, что вы нарочно.

Рэйчел залилась краской смущения и плотнее закуталась в свою розовую шаль с бахромой.

— Искренне надеюсь, что Леа не утомила вас подробностями о сборе урожая. Она мало чем интересуется, кроме жерновов для тростника и, разумеется, «Ривервинд».

Леа повернулась к сестре, и взгляд ее был полон упрека:

— Не думаю, чтобы майор Прескотт сильно утомился.

— Действительно, совсем нет, — отозвался он. Рэйчел тронула Леа за руку:

— Поскольку Тревор больше не служит в армии, то он не хочет, чтобы к нему обращались по-старому Дорогая моя, если бы во время обеда ты не лезла из кожи вон, любезничая с Джессом и дразня дядюшку, а вместо этого немного обращала внимание на происходящее вокруг, то слышала бы просьбу Тревора.

Опасаясь, что дамы сейчас пустятся в спор, майор замер от ужаса. Но Леа рассмеялась и быстро пожала руку сестре, и он расслабился.

— О, ему так нравится злить дядю Эдварда, — обратилась она к Тревору с отчаянным весельем в голосе. — У Джесса такой своеобразный юмор!

При этих словах перед мысленным взором Прескотта возникла давешняя сцена. Ведь всего каких-то полчаса назад Леа стояла на этом самом месте в объятиях своего возлюбленного. Тревор ясно видел, как она приподнялась на цыпочки и поцеловала парня. Не находя в этом воспоминании ровно ничего забавного, он немного нахмурился и задумался, покуда Рэйчел не потянула сестру за собой.

— Уже поздний час, — сказала она. — Желаю вам приятно отдохнуть. Если что-нибудь потребуется, не стесняйтесь — у вас над кроватью шнурок колокольчика. Позвоните, и кто-нибудь придет.

Вовремя очнувшись от размышлений, Тревор успел подобающим образом поклониться:

— Леди.

Он проводил сестер взглядом и встряхнул головой. Рэйчел словно скользила по поверхности зеркального озера. Леа шагала решительно и при каждом движении яростно шуршала массой накрахмаленных нижних юбок. Роза и колючка. Тревор улыбнулся.

Он облокотился на перила, прислушиваясь к нарастающей боли в бедре. Слишком долго простоял на ногах — придется терпеть последствия. А завтра — настоящее испытание. Леа Стэнтон не похожа на снисходительного учителя. Яростная и гордая, она намерена до конца бороться за свою распрекрасную плантацию. И насколько Тревор успел ее узнать, не уступит ни на йоту своей власти.

Леа торопливо бежала по направлению к кухне. Мягкие, но уверенные шлепки ее босых ступней по каменному полу были единственным звуком в тихом пустом коридоре. Уже давно пробило одиннадцать и все остальные домочадцы отправились спать. Поскольку за посещение кухни Нелли могла сурово осудить ее, Леа пробиралась по дому без света. В кухне девушка провела всего пару минут, очевидно, хорошо представляя себе цель своей тайной вылазки. На обратном пути, быстро миновав длинный коридор и очутившись на парадной лестнице, она почувствовала себя в безопасности и возвращалась в спальню не спеша. Она уже начала подниматься по ступенькам, как вдруг резко остановилась и едва не выронила из рук китайский поднос. Кто-то спускался ей навстречу.

Тревор Прескотт, казалось, удивился не меньше ее. Он шел со свечой, и при этом свете Леа могла разглядеть распахнутый на груди темно-бордовый шелковый халат, а также нависающие надо лбом и торчащие на висках в разные стороны волосы — красноречивое свидетельство того, что Тревор отчаянно пытался заснуть, но не смог. Несмотря на это, Леа не могла не отметить, как он красив, и пожалела о том, что ей самой едва ли удастся похвастать тем же. Однако, прихватив на груди старенький пеньюар, она озадаченно закусила нижнюю губу и пыталась найти какие-нибудь слова. Тревор нашелся первым:

— О, добрый вечер, мисс Стэнтон. Полагаю, вы — Леа?

Лицо девушки вспыхнуло от смущения. Понимая, что выглядит ужасно растрепанной и неопрятной, она так и не сумела толком ответить и лишь кивнула.

— Что это у вас? Случайно, не еда? По правде сказать, мой аппетит так разыгрался, что я не смог заснуть. Но мне не хотелось никого беспокоить, и вот я решил сам отыскать чего-нибудь для себя.

Тут он умолк, ослепив ее очаровательной улыбкой, а потом сделал шаг навстречу. Леа заметила, что он сильно хромает, и догадалась об истинной причине его бессонницы. Майор стоял прямо напротив нее, и от дрожащего огонька свечи на его лице плясали тени. Он был в брюках, но там, где на груди глубоким вырезом сходились полы шелкового халата, виднелись темные курчавые волосы. К досаде Леа, во рту у нее внезапно пересохло. В этой домашней одежде он казался ей ужасно возбуждающим.

Нет, пожалуй, это он сам производил на нее такое впечатление.

Леа вздрогнула и прокляла свою несдержанность. Вероятно, кое в чем он был не так уж плох. Но не важно. Все равно он остается конкурентом, претендует на то место, которое принадлежит ей и с которым она ни за что не расстанется. Она не позволит удивить или поразить себя, в особенности если речь идет о внешней красоте. А это странное ощущение в животе, конечно, просто голод и ничего больше.