Южные ночи - [17]
Тревор уставился в темноту, в сторону реки. Меньше всего на свете ему хотелось подслушать их тихую беседу.
Лунный луч осветил юношеское лицо Джесса, четко прорисовав линию носа и подчеркнув выступающие скулы. Устраивая свою голову на его плече, Леа сладко вздохнула.
— Если хорошенько прислушаться, то можно услышать реку, — сказала она.
Джесс рассмеялся:
— Нет, только надоедливых москитов. — И шлепнул себя по щеке, а потом поглядел на свою ладонь, желая удостовериться в том, что не промахнулся. — Эта гнусная тварь все-таки цапнула меня.
— Джесс Батлер, ты же был самым романтичным парнем из всех, кого я знаю.
Вытирая руку о носовой платок с вышитыми на нем инициалами, юноша фыркнул.
— В те времена я еще не успел смириться с неизбежным, — одним пальцем он приподнял ее подбородок. — Ты же никогда не полюбишь меня достаточно сильно, Леа. Никогда, никогда. Тебе гораздо больше дела до этих топей, чем до меня.
— Но «Ривервинд» больше не болото. Дядя осушил земли.
— Да я вообще терпеть не могу Флориду. Я хочу уехать отсюда, Леа. Ну почему ты не можешь меня понять? Я зачахну, умру, если мне придется провесп остаток своей жизни, возясь с этими бесконечными урожаями тростника и счетами, которые никогда не сходятся! Прости, Господи, но я не желаю заживо жариться на этом сумасшедшем солнце, следя за надсмотрщиками моего отца, которым вовсе и не требуется никакой надзор!
Леа провела тонким пальчиком по лацкану его сюртука:
— Если ты попросишь меня стать твоей женой, го я отвечу — да.
Накрыв тонкую руку своей ладонью, Джесс прижал ее к своему сердцу.
— Поедем со мной, Леа. Завтра же. Все будет замечательно, обещаю тебе. Нас с тобой ждет огромный неизведанный мир. Не обязательно даже ехать на Запад. Я готов отправиться с тобой куда угодно, только бы подальше от этой знойной духоты и кусачих кровососов.
— Но Джесс, — взмолилась девушка, — я с радостью стану твоей женой, только если ты останешься здесь. Разве ты не понимаешь? Мы же с тобой прекрасная пара. Ну не любишь ты плантаторские заботы, и Бог с тобой, зато мне это по душе. Ты будешь заниматься чем угодно, пока я займусь счетами или отправлюсь на поля…
Тут Джесс повернулся к Леа и, обнимая ее за плечи, нежно поглядел ей в лицо:
— Если бы я тебя не любил, то согласился бы тотчас. Именно потому, что я тебя люблю, мне придется отказаться. Ведь ты будешь презирать меня, Леа. А я этого не перенесу. Если ты задумаешься, то поймешь, что очень скоро возненавидишь меня, но все же не так, как я сам. — Он провел кончиками пальцев по ее плечам к шее, потом — к щекам и погладил их. — Я много передумал за последнее время. Каждый мужчина имеет желания, Леа.
— Джесс…
— О, я не сомневаюсь, что ты меня любишь, однако это не совсем то, что я чувствую к тебе.
Леа уронила голову на грудь и прошептала:
— Если ты думаешь, что я не смогу допустить тебя в свою постель, то ты ошибаешься, Джесс. Я готова. Я позволю тебе сделать это.
Крепко прижав ее к себе, юноша положил подбородок ей на голову.
— Милая моя, позволить — не то же, что хотеть Мужчина ждет от женщины ответного желания. Этого жду от тебя и я.
Леа уткнулась лицом в кружевную манишку Джесса и ощутила давно знакомый запах. Бесполезно силилась она осознать только что услышанное, и дрожащий вздох сорвался с ее губ. Молодые люди снова помолчали.
— Прости меня. Но я лишь так могу объяснить тебе, в чем дело. — Джесс быстро положил ладонь Леа на поверхность своих брюк. — Вот оно, желание Вот что ты делаешь со мной каждый раз, едва подходишь близко.
— Джесс Батлер! — Она отдернула руку от горячего твердого возвышения, которое чуть не обожгло ей ладонь прямо через материю брюк. — Да как вы смеете делать такие грязные, немыслимые жесты! Немедленно отпустите меня.
Батлер повиновался и проворчал:
— Нет, ты не чувствуешь страсти. Ты никогда ее не чувствовала и не будешь. По крайней мере ко мне. Вот почему я не могу остаться, не могу жениться на тебе, Леа.
Она обхватила руками шею Джесса и, пригнув к себе его голову, прошептала прямо ему в губы:
— Смотри. Я докажу, что ты не прав.
И Леа прижалась ртом к его губам, старательно прилагая все познания, полученные от того же Джесса. Ей просто необходимо добиться своего. Он подождал несколько секунд, а потом оторвался от поцелуя и сказал:
— Господи Боже, Леа, да ты еще сильнее возбудила меня. Но как бы ни сладки были твои поцелуи, они ничуть не похожи на те, которых я жду. — Со страдальческой гримасой юноша отступил на шаг от своей возлюбленной. — Здесь нет твоей вины. Однажды ты вспомнишь эту ночь и все поймешь. И тогда ты поблагодаришь меня. — Он горько усмехнулся. — Может, даже отметишь мою порядочность. Во всяком случае, постарайся не поминать меня лихом.
— Я ненавижу тебя, Джесс Аарон Батлер! — в бешенстве прошипела Леа.
— Знаю, милая, знаю.
Леа резко отвернулась, и юбка хлестнула ее по ногам. Закрыв лицо ладонями, она обругала себя за слезы, заструившиеся по щекам, но при звуке быстро удаляющихся шагов Джесса у нее заныло сердце Отказ задел ее гораздо сильнее, чем можно было предполагать, ведь она всегда могла полагаться на Батлера и прежде он ни разу не отказал ей в помощи. Подобно дяде Эдварду, Джесс находил удовольствие в том, чтобы баловать Леа.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Они вдохновляли поэтов и романистов, которые их любили или ненавидели – до такой степени, что эту любовь или ненависть оказывалось невозможным удержать в сердце. Ее непременно нужно было сделать общим достоянием! Так, миллионы читателей узнали, страсть к какой красавице сводила с ума Достоевского, кого ревновал Пушкин, чей первый бал столь любовно описывает Толстой… Тайна муз великих манит и не дает покоя. Наташа Ростова, Татьяна Ларина, Настасья Филипповна, Маргарита – о тех, кто создал эти образы, и их возлюбленных читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Ревнует – значит, любит. Так считалось во все времена. Ревновали короли, королевы и их фавориты. Поэты испытывали жгучие муки ревности по отношению к своим музам, терзались ею знаменитые актрисы и их поклонники. Александр Пушкин и роковая Идалия Полетика, знаменитая Анна Австрийская, ее английский возлюбленный и происки французского кардинала, Петр Первый и Мария Гамильтон… Кого-то из них роковая страсть доводила до преступлений – страшных, непростительных, кровавых. Есть ли этому оправдание? Или главное – любовь, а потому все, что связано с ней, свято?
Эпатаж – их жизненное кредо, яркие незабываемые эмоции – отрада для сердца, скандал – единственно возможный способ существования! Для этих неординарных дам не было запретов в любви, они презирали условности, смеялись над общественной моралью, их совесть жила по собственным законам. Их ненавидели – и боготворили, презирали – и превозносили до небес. О жизни гениальной Софьи Ковалевской, несгибаемой Александры Коллонтай, хитроумной Соньки Золотой Ручки и других женщин, известных своей скандальной репутацией, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Историк по образованию, американская писательница Патриция Кемден разворачивает действие своего любовного романа в Европе начала XVIII века. Овдовевшая фламандская красавица Катье де Сен-Бенуа всю свою любовь сосредоточила на маленьком сыне. Но он живет лишь благодаря лекарству, которое умеет делать турок Эль-Мюзир, любовник ее сестры Лиз Д'Ажене. Английский полковник Бекет Торн намерен отомстить турку, в плену у которого провел долгие семь лет, и надеется, что Катье поможет ему в этом. Катье находится под обаянием неотразимого англичанина, но что станет с сыном, если погибнет Эль-Мюзир? Долг и чувство вступают в поединок, исход которого предугадать невозможно...
Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…