Южная страсть - [37]

Клайв. Ее муж… ее друг… поневоле вел тайную жизнь.

Скользящая стеклянная дверь веранды открылась, закрылась, и Алонсо встал рядом с Софи.

— Не надо тебе сюда выходить. Это опасно.

Она быстро взглянула на него.

— Им нужен ты, а не я.

Лон помолчал, вглядываясь в ее лицо.

— Ты в порядке? Хочешь поговорить?

— Нет. — Это правда. Она не может сейчас говорить. Она приехала в Бразилию, чтобы узнать, в каком мире жил Клайв, но не на такую правду она рассчитывала. — Мне нужно время.

— Хорошо. Но зайди в дом. Я тебе не позволю здесь оставаться.

Остаток дня Софи провела в одиночестве. Она свернулась клубочком на кровати с книгой, которую ей дал техасец по имени Флип. Триллер в мягкой обложке популярного американского автора. Софи пыталась читать, но слезы все время стояли у нее в глазах.

Неудивительно, что все они не были счастливы. Всему виной любовный треугольник, безрадостный любовный треугольник, не похожий ни на какой другой.

Софи моргнула и смахнула очередную выкатившуюся слезу.

Бедный Клайв. Сердце Софи разрывалось при мысли о том, в каком одиночестве ему приходилось нести свой тайный крест.

Она любила его. Она не стала бы его женой, если бы он был ей безразличен, но в ее любви не было ничего романтического. Равно как и его чувства к ней никогда не были романтическими.

Софи вздохнула и закрыла книгу, которую держала в руках.

Какими же глупыми они были! Ничего удивительного, что она и Клайв сделали ложный шаг, решив стать мужем и женой. Клайв — тоже страус!

Софи засмеялась — и тут же всхлипнула. Никто не поверил бы, вздумай она рассказать, как ей плохо, как отчаянно она хочет попросить прощения у Клайва — «Прости меня, я не была тебе хорошим другом», — и у Лона за то, что не использовала свой шанс, который ей тогда представился.

Много лучшего заслуживал Лон.

Софи поверила в улыбки Клайва, в славный приморский дом Уилкинсов, в их «бентли», конечно же, в самого графа, достойного, благородного и доброго человека. А вот в Лона не поверила так, как следовало бы. Не поверила, что Лон принесет ей уверенность и безопасность, в которых она так нуждалась.

Какой дурой она тогда была.

Неожиданно ладонь легла на ее руку. Она потянулась к этой ладони, зная, что это Лон пришел к ней, пришел за ней, зная, что он здесь ради нее. Она стиснула его руку, страшась отпустить его.

Его пальцы сжались.

— Сегодня был тяжелый день, — тихо сказал Лон.

Комок в горле душил Софи. Глаза, в которых вроде бы уже не осталось слез, наполнились новыми слезами.

— Очень.

— Жаль, что его сегодня нет с нами. Будь он здесь, мы сыграли бы хорошую партию в карты и сказали бы ему все, что должны были сказать, пока он был жив. Сказали бы ему все, что ему нужно было услышать.

— Например?

Все еще держа Софи за руку, Лон присел рядом с ней на край кровати.

— Что мы всегда будем его любить, какой бы ни была его ориентация, что мы всегда будем его друзьями.

Софи смотрела вниз, на руки, на переплетенные пальцы.

— Останься на ночь со мной. Никакого секса. Никаких поцелуев. Просто побудь со мной.

— Я буду рад.

Когда Софи заснула, руки Лона обвивали ее. Два или три раза она просыпалась и протягивала руку назад, чтобы убедиться, что Лон с ней, что он никуда не делся. Он был с ней. Тогда она придвигалась к нему ближе и, почувствовав его, опять закрывала глаза.

Это Господь подарил ей Алонсо. Софи не знала, что делала бы без него. Не только на этой неделе. В целой жизни.

Утром Софи проснулась и обнаружила, что во сне уткнулась в грудь Лона лицом, а его рука уютно обнимала ее талию.

Открыв глаза, она встретила устремленный на нее взгляд Лона.

— Привет.

— Ты хорошо спала?

— Да. Только сны какие-то нелепые.

Софи слегка потянулась. Рука Лона легла на нижнюю часть ее живота, и глубинное тепло наполнило ее.

— Что тебе снилось?

— Мы. Все мы. Клайв, ты, я. — Софи повернулась так, чтобы видеть Лона. — Вчерашний день был такой нереальный. Все, что ты мне рассказал… через что мы прошли… Если бы мы были настоящими друзьями, то выдержали бы, ведь правда?

— Нет. — Лон поцеловал Софи в макушку. — Но мы — настоящие друзья. Клайв был нам настоящим другом.

Софи вздохнула.

— Так вот о чем ты думал, когда говорил на прошлой неделе, что Клайв был сложным человеком. — Она прикрыла глаза, снова задумавшись о прошлом. — И Луиза… Наверное, незачем ей говорить. Как ты думаешь?

— Не нужно. — Лон помолчал. — Ей пришлось через многое пройти. Возможно, она не поймет.

— Все-таки надо ей позвонить. Я чувствую себя виноватой из-за того, что оставила ее накануне праздника. — Опять комок в горле. — Жаль, что ей пришлось пережить одинокие дни. Ни семьи, ни внуков, только она, дом, титул.

Лон заправил ей за ухо длинную прядку волос.

— Позвони ей, когда мы будем в Аргентине. Пригласи ее на Новый год. Я могу прислать за ней самолет.

— Мы останемся в Аргентине?

— На какое-то время. — Лон всмотрелся в лицо Софи. — Я подумал, что тебе было бы хорошо позагорать и отдохнуть. У меня есть дом в Мар-дель-Плата, на побережье. Если ты не возражаешь, мы поедем туда. Проведем там медовый месяц. — (Софи села в постели и посмотрела на Лона.) — Или тебе бы хотелось провести медовый месяц где-нибудь еще? — не отступал Лон.