Ювелирная работа - [3]

— Это у вас хобби такое, да? Вы здесь сидите, потому что вам нравится с золотом и камнями работать?

— Очень нравится, — ответил Алекс, мысленно посылая по известному адресу и дамочку, и все золото мира вместе с камнями и отца-папашу вместе с его сукой-женой и сыном-придурком.

Ярлык «суки» Светлане прилепила мать. Сам Алекс с ней никогда не общался, только видел несколько раз издалека. Что же касается брата, то как можно назвать взрослого парня, который способен на глазах у людей купаться нагишом в фонтане в компании таких же балбесов? Алекс наблюдал эту картину собственными глазами. Узнать братца было несложно — как будто на себя самого смотришь. Отец-папаша по натуре был однолюбом. Его вторая жена походила на первую и лицом, и цветом волос, и фигурой. Дети, рожденные от двух внешне схожих женщин и одного и того же мужчины, закономерно должны иметь много сходства, но в данном случае сходство было настолько выраженным, что Алекса и Санька можно было принять за двойняшек. Все одинаковое, разве что носы разные — у Алекса прямой классический, а у Санька чуть курносый, да спереди у него вихорок, про который в народе говорят «будто корова лизнула». А в остальном — ну просто клоны Николая Савельевича Бушмакина, широко известного под прозвищем «Савелий».

Но сходство между братьями было только внешнее, а во всем остальном — две огромные разницы. Младший сын будто сыр в масле катался, ни в чем отказу не знал, жил в центре, по городу разъезжал на дорогом автомобиле, а старший обитал в непрестижной Осиновке, которую в народе за отдаленность и бывший поселковый статус называют «Зажопинском». Передвигался старший сын на автобусах или велосипеде, такси позволял себе в особых случаях, например — когда нужно было отвезти клиенту особо ценный заказ. Старшему сыну отец-папаша даже диплом выправить пожадился, а младшего пристроил в медицинский, а после — в ординатуру. И жил Санек в Иркутске явно не в общежитии, а в снятой квартире, на всем готовом. Курьерить, чтобы свести концы с концами ему не приходилось, потому что его концы давно были сведены могучими отцовскими руками. Такая вот дисхренация наблюдалась между братьями.

Не то, чтобы Алексу было завидно. Он вообще никому никогда не завидовал, поскольку понимал, что завидовать бессмысленно — никаких благ от этого не прибавляется. Но вот обида грызла, причем — основательно. Почему одному все, а другому — кукиш с маслом? Чем он виноват? Разве он не такой же сын своего отца? Разве он просил, чтобы его родили? Нет, по рассказам матери отец-папаша просто с ума сходил при мысли о наследнике и ужасно хотел, чтобы родился мальчик. Сначала хотел, а потом перехотел… Можно же, в конце концов, выстроить отношения иначе и принимать больше участия в жизни сына. Спрашивать о делах, давать мудрые советы, приглашать в гости домой, устроить на хорошую работу, которую в Братске без связей хрен найдешь… Ну а если деньгами захочется помочь, то надо это делать уважительно — не смятые купюры в карман совать, как халдею, а сказать по-человечески: «Хочу помочь тебе сын, поскольку ты — моя родная кровь»…

На свое двадцатипятилетие Алекс запланировал роскошную программу — поход по северному нетуристическому побережью Байкала в компании одной симпатичной особы, которая… Впрочем, нет смысла про нее рассказывать, поскольку накануне отъезда они разругались насмерть по совершенно пустячному поводу. Пока Алекс шел от подруги домой и размышлял, что ему делать — ехать одному или отложить поход до весны, мобильный в кармане заухал криком филина (такой сигнал был установлен для отцовских звонков).

— Здравствуй, сына! — сказал отец с неожиданной теплотой в голосе. — Пока не поздравляю, ведь заранее нельзя, но уже начал отмечать твой юбилей. А завтра хотелось бы отметить его в узком семейном кругу…

Отец далеко не каждый год поздравлял Алекса с днем рождения, чаще забывал и вручая при следующей встрече очередную «дачку», говорил: «с прошедшим тебя». А если и вспоминал, то поздравлял коротко, по телефону своей любимой дурацкой присказкой: «Хэппи бездей ту ю, верти все на х. ю!». А тут вдруг — отметить в узком семейном кругу! Неужто в гости пригласит?

Насчет приглашения в гости Алекс ошибся — отец сказал, что забронировал стол в ресторане «Венеция». Этот ресторан открылся совсем недавно, но сразу же прославился на весь Братск своими ценами. Стакан воды без газа — пятьсот рублей, чашка эспрессо — восемьсот пятьдесят, порция солянки по-строгановски (что за чудо?) — две с половиной тысячи… Народная молва предрекала «Венеции» быстрое разорение, а там, оказывается, столы заранее бронировать надо. А вот насчет семейного круга отец не преувеличил, сказал, что придет «со Светулькиным и Саней». Алекс от изумления чуть не телефон выронил. Хотелось спросить: «а им-то моя днюха каким боком упала?», но это было бы невежливо. Впрочем, отец сразу же объяснил все сам.

— Мне не очень нравится, что мои сыновья чужие друг другу и я хотел бы это исправить, — сказал он виноватым голосом. — Лучше поздно, чем никогда. У меня же ближе вас с Саней никого нет…