Юрий Сёмин. Народный тренер России - [5]

Народ уличный по соседству подобрался бедовый. Наркотики тогда еще не получили такого широкого распространения в стране, как сейчас, но в орловских дворах о них знали не понаслышке. Двоюродный брат Юрия пристрастился к ним, кололся, случалось, на глазах детворы и умер рано — в 33 года.

Дурные примеры обычно заразительны, и Сёмин вполне мог пойти по кривой дорожке, если бы не спорт — футбол, хоккей.

«Огромное счастье, что с малых лет я увлекся спортом. Сейчас, спустя годы, не устаю благодарить нашего учителя физкультуры Владимира Константиновича Касьянова, человека на редкость азартного, который не только интересно проводил уроки, но и старался каждую свободную минуту своих учеников занять спортивными дисциплинами, — вспоминает Сёмин. — Устраивал соревнования по легкой атлетике, и я принимал участие во всех: по бегу, прыжкам в высоту и длину. Мама сохранила много моих грамот за победы в этих соревнованиях. Касьянов нашел понимание у директора школы Дмитрия Никифоровича Александрова, и каждую перемену между уроками мы играли в футбол. На баскетбольной площадке. Организовали свою команду и обыгрывали все другие уличные или школьные. Не скрою, футбол влиял на мою школьную успеваемость. Сначала я учился хорошо, но, когда голова была забита предстоящими матчами, которые возникали стихийно один за другим, дело пошло хуже. Надо было готовить "поле", да и сетки для ворот сами плели. Но Касьянов не давал меня в обиду, объяснял, что приношу школе призы, грамоты на соревнованиях. Учителя сначала ругали меня и моих товарищей за невыученные уроки, а потом нашли верное средство воздействия на нас: отбирали футбольный мяч до тех пор, пока не выправим низкие оценки. Страшнее наказания для меня не было, и все время приходилось наверстывать упущенное в учебе».

— В увлечении Юры футболом большую роль сыграл его отец, — дополняет рассказ Сёмина Валерий Баринов. — Излишне напоминать, каким дефицитом был во времена нашего детства настоящий мяч. Павел Ильич где-то раздобыл такой сыну, и мы гоняли его от зари до заката. Надеюсь, теперь понятно, откуда у Сёмина появилась самобытная техника владения мячом, дриблинг — он опробовал, отрабатывал, тренировал все это на нас.

— Когда окончательно порвался общий мяч, отец с очередной зарплаты купил нам новый, как ему казалось, самый лучший, поскольку дороже в магазине не оказалось, — продолжает тему Сёмин. — Но мяч оказался баскетбольным, тяжело было в него играть, ноги об него отбивали. Тем не менее отец поддержал мой авторитет владельца мяча. Впоследствии став игроком «Спартака», а потом «Динамо», я старался материально помогать родителям, но они категорически отказывались. До сих пор жалею о том, что отец умер так рано — в 57 лет, а я тогда еще не имел возможности, не успел купить ему, знавшему толк в автомобилях, шикарную машину.

В раннем детстве Юра отдавал предпочтение почему-то киевскому «Динамо», но вскоре переключился на московское и как болельщик больше никогда ему не изменял. Но записываться в динамовскую футбольную секцию пошел не из-за этого, просто стадион «Динамо» был ближе других к дому. Вместе с Сёминым в футбольную школу приняли еще двоих его одноклассников, таких же девятилеток. Им повезло. Все трое попали в группу Геннадия Ивановича Савкина, в прошлом известного орловского футболиста, а впоследствии тренера команды мастеров. Савкин умел увлечь мальчишек примерами из большого футбола, рассказывал, как из их ровесников вырастали первоклассные мастера, знал множество занимательных футбольных историй, да еще и методически в работе с детьми был хорошо подкован.

«Для занятий с нами он подбирал такие упражнения, от которых мальчишкам невозможно было отказаться, мы принимали их на ура, — вспоминал Сёмин. — Любил нас, хотя и очень строгим был. Опоздавших на тренировку хотя бы на две минуты отправлял домой».

Из-под крыла Савкина вышли почти все орловские футбольные знаменитости 60 — 70-х годов прошлого века, например, Николай Долгов — чемпион СССР 1970 года в составе ЦСКА, выступавший и за сборную СССР.

Став уже известным мастером, Юрий Сёмин не забывал своего первого тренера, из зарубежных поездок частенько привозил ему подарки, в частности, спортивную экипировку «Adidas», которая в Советском Союзе была редкостью и распределялась по разнарядке — и то в ведущих клубах.

Игры на первенство области стали для юных динамовцев Орла уже будничным делом, как вдруг их включили в зональный турнир чемпионата РСФСР.

— Первый выезд в Тулу на стареньком, разбитом автобусе, как ни пыжившимся, не выжимавшим из себя более 50 километров в час, стал для меня грандиозным событием, равным участию в чемпионате мира, — смеется сейчас над теми своими детскими ощущениями маститый тренер.

Зимой тот же Савкин переключал своих подопечных на хоккей с шайбой, который сразу же захватил юного Сёмина темпом, вихрем атак. Увлек до такой степени, что он даже стал отдавать предпочтение хоккею перед футболом, а вскоре — и выделяться среди своих сверстников. В 1963 году его, уже игрока юношеской команды местного «Локомотива», пригласили в сборную Орла для участия в зональном турнире юношеского чемпионата РСФСР, который она выиграла и отправилась на финальные соревнования в Ухту. Но там подававшего надежды хоккеиста Сёмина ждало первое в его еще такой короткой жизни глубокое разочарование, полный крах надежд. В стартовом матче его команда была наголову разбита сборной Ухты — 1:15! Его, лучшего хоккеиста Орла, но не отличавшегося богатырским телосложением, просто сминали на площадке в лепешку. Не выручала даже высокая скорость. Сёмин бился на льду как лев, в каждом матче зарабатывая рекордное число штрафных минут, но его команда терпела неудачу за неудачей. Ночами он прокручивал в голове все перипетии матчей, страшно переживал поражения, к которым не привык: его команды — футбольные, хоккейные всегда были лучшими в Орле, если их неожиданно кто-то и обыгрывал, то в следующем матче за это крупно и жестоко расплачивался. Ухта не только положила конец хоккейным грезам Сёмина, заставив его полностью сосредоточиться на футболе. Бессонными ночами в небольшом северном городке к нему пришло уже взрослое осознание того, что он никогда не сможет смириться с поражением, независимо от того, справедливо оно или нет. Детский азарт, когда в любом соревновании, в любой, даже не спортивной, игре он видел себя только первым и для достижения этого первенства мог иной раз где-то и смухлевать, вдруг обернулся серьезной проблемой, от которой можно было легко отмахнуться, закончив со спортом. Но его характер, его нутро требовало исключительно победного самовыражения, без спорта, без преодоления соперника он себя уже не мыслил. Сейчас это называют психологией победителя. Тогда он о таких терминах не ведал и вообще вряд ли догадывался о существовании науки под названием психология, но интуитивно выбрал единственно верный жизненный путь, отвечавший складу его души, характера, еще не представляя, какую невероятную по тяжести ношу взвалил на свои худенькие плечи.