Юрий Двужильный - [24]

К костру всегда подсаживался пожилой военный, бригадный комиссар Никита Дорофеевич Дронов. За глаза разведчики называли его «батя». Участник трех революций, питерский рабочий, а позднее профессиональный военный, он прошел большую школу революционной борьбы. Незаметно комиссар включался в разговор, и вот уже юноши и девушки с волнением слушают его рассказ о годах революционного подполья, о встречах с В. И. Лениным, Я. М. Свердловым, М. В. Фрунзе, В. И. Чапаевым, о боях Красной Армии против Деникина, Колчака, Врангеля, о событиях недавних лет у озера Хасан, на Халхин-Голе, в Финляндии. Трепетное пламя костра освещало молодые взволнованные лица разведчиков, которым, быть может, завтра придется идти на свое первое в жизни боевое задание. И для некоторых оно, возможно, будет последним…

Тихо потрескивает угасающий костер. Уже перестало биться на ветру трепетное пламя, и только раскаленные угли еще светятся в темноте. Нетерпеливая ночь все ближе и ближе подбирается к огню. Но вдруг она откатывается назад — это неожиданно вырвалось пламя из-под угасающих углей. А через мгновение ночь снова устремляется вперед, стараясь довершить свое дело. Уж очень ей хочется погасить этот огонь, окутать тревожную землю непроницаемым мраком, словно не людям, а ей горько и обидно, что на земле пылает так много военных костров.

…Тревожным тихим сном спит лагерь разведчиков. Лишь командир и комиссар еще не ложились. Склонившись над картой, освещенной неярким светом керосиновой лампы, они в который раз уточняли маршруты, боевые задания группам, которым завтра предстояло уйти через линию фронта.

Нелегкое это дело — провожать в самое пекло войны совсем еще юных, необстрелянных бойцов, а потом с тревогой ждать их возвращения на базу. Смогут ли они выполнить боевое задание? Удастся ли им благополучно перейти линию фронта и попасть к своим?

И Вере Волошиной не спится в эту ночь. Завтра и она уйдет на боевое задание. С Ниной Цалит придется расстаться — их зачислили в разные группы. Нину в группу Герчика, а у Веры командиром будет Николай Смирнов, совсем еще молодой лейтенант. Очевидно, в часть попал сразу же после окончания училища…

Вера только что закончила письмо в институт, подругам. Ведь завтра она уже не сможет написать им…

«Милые Маринка и Валюша, — писала Вера. — Завтра у нас начинается новая жизнь. Вы долго не будете получать наших писем. Не сердитесь. Как только будет можно найти время, будем стараться писать. С Ниной мы будем не вместе, ну да так лучше. Когда встретимся, будет больше интересного… Вы, наверное, все же беспокоитесь о нас. Сильно не надо. Мы очень крепко вооружены. Если вы сейчас вооружены лопатой, то мы с Нинкой наганом, гранатой и еще кое-какими вещами. Нам выдали все обмундирование. Так что из нас получились бравые ребята.

Где вы? Что делаете? Живите дружней. Ты, Валь, поменьше ворчи на Марину, и наоборот.

Нинка здесь такая же обжора, и все забывает. Забывает даже пароль.

Письма посылайте по адресу: Полевая станция 736, п/я 14, Волошиной.

Тебе, Маринка, есть мне кое-что сказать из личного. Понимаешь? Маме я написала письмо. Если вам будет не трудно, напишите что-нибудь, ей очень будет приятно. Я ей написала, что ей может кто-нибудь написать из моих подруг. Узнайте, где Таня, Лера, Маша, напишите, а Нинка не подумает даже узнать.

Крепко целую обеих. Вера. 20.X—1941 г.».

Письмо это мне прислала из Куйбышева Марина Ивановна Фадеева (Сонина). Почти 18 лет бережно хранила она это единственное письмо Веры с фронта…

РАЗВЕДЧИКИ

В группе, в составе которой 21 октября Вера уходила на боевое задание, было девять девушек, студенток московских вузов, и четверо юношей из Ярославля.

…Натруженно урча, вот уже который час пробирается «ЗИС-5» по размытой осенними дождями фронтовой дороге. Не раз разведчикам приходилось вылезать из кузова автомашины и вытаскивать ее из грязи. Наконец к вечеру прибыли на место. Линия фронта проходила восточнее Калинина, занятого немецкими войсками, по заболоченной равнине, поросшей кустарником. А дальше, на западе, темнела громада леса.

Командование части, на участке которой разведчикам предстояло перейти линию фронта, радушно встретило комсомольцев. Им отвели землянку, где можно было высушить промокшую одежду, накормили горячим обедом. Для прохода через боевые порядки фашистских войск была выделена группа разведчиков полка. С наступлением темноты они должны были провести комсомольцев по глухим лесным тропам в тыл врага. А для работы дальше, за линией фронта, был выделен проводник — местный житель.

И вот наступила ночь. Часто вспоминают бывшие разведчицы Жанна Манучарова, Саша Крапенкова охватившее их странное, непривычное чувство, когда они оказались на территории, занятой неприятелем. Ведь это наша, советская земля, а приходится скрываться, чутко прислушиваться к ночным шорохам, ровному шуму дождя, замирая при каждом подозрительном звуке…

Шли всю ночь. На рассвете сделали привал в густом молодом ельнике. Костра не разводили и, чтобы немного согреться, сбились в тесную группу, накрывшись от дождя плащ-палатками. Так и просидели остаток ночи, тихо разговаривая. Вспоминали довоенное время, рассказывали о себе, где кто учился или работал.